Село Покровское. Вкуснейший картофель, коровы «тагильской» породы и всемирно известная женщина-экстрасенс 

Как и многие другие малые населённые пункты вблизи нашего города, село Покровское появилось благодаря заводовладельцам Демидовым. История села началась в 1806 году, когда Николай Никитич Демидов приехал на Урал вместе с супругой, чтобы показать ей свои владения. Во время поездки на Салдинские заводы заводчик «присмотрел весьма угожее место на Салдинской дороге, на реке Салке», где решил выстроить деревню, куда намеревался переселять «старых да калечных работных, непригодных к заводам», чтобы те выращивали рожь, овёс и овощи. 

На выбранном месте были срублены две большие избы на несколько семей каждая, куда переселили с Нижнетагильского, Выйского и Салдинского заводов полтора десятка человек. Для надзора за новым поселением был назначен молодой приказчик, который, желая выслужиться перед хозяином, предложил назвать деревню Никольской. По другой версии, Никольская получила свое название в память умершего в младенчестве третьего ребёнка Николая Никитича, тоже Николая.

В течение 17 лет жители деревни работали на полях, выращивая для Нижнетагильских заводов капусту, морковь, овёс и новомодную картошку, семена которой присылал на Урал Василий Львович Демидов, внук Прокофия Демидова, из своих нижегородских вотчин. Картошка эта славилась своим высоким качеством не только в Нижнетагильском заводском округе, но и по всему Уралу. Пермский губернатор Криденер неоднократно заявлял, что «картофеля вкуснее демидовского нигде не едал». Те тагильчане, кто помнит «сальскую» картошку, наверняка согласятся с утверждением Антона Карловича. Сам Николай Никитич, приехав на Урал пару лет спустя и посетив новую деревню, «нашёл её совершенной пасторалью» и посулил местным жителям построить церковь. Обещанного храма сельчанам пришлось ждать более 30 лет. 

В 1823 году демидовские рудознатцы нашли на берегах речек Исы и Салки «песошное» золото. И год спустя сюда потянулись обозы переселенцев с Тульской и Черниговской губерний, переведённых или купленных Демидовым официально крестьян «ради ведения пахотных работ». На деле же заводчик намеревался использовать их на добыче золота. Как только в 1825 году в России была разрешена добыча драгметаллов частными лицами, жители деревни Никольской были определены на золотые прииски. Спустя десять лет в деревне уже насчитывалось более 90 дворов, а число жителей достигло 650. В 1855 году в Никольской наконец была построена небольшая деревянная церковь, освящённая во имя Святого Николая, и деревня получила статус села.

После отмены крепостного права большинство жителей Никольского остались работать на демидовских заводах и приисках, где жалованье было одним из самых высоких в Пермской губернии. За такую преданность Демидовы пообещали «во всём поддерживать сельчан в их благих начинаниях». Однако когда в 1872 году крестьянский сход попросил заводовладельцев выделить деньги на постройку каменной церкви взамен обветшавшей старой, Павел Павлович Демидов в субсидиях отказал, сославшись на «крайне непростое положение на заводах». Сельчане обратились за помощью в Верхотурское земство, но и там не нашли финансовой поддержки. Пришлось строить церковь своими силами. Из-за этого строительство храма затянулось. Лишь в 1915 году новая церковь была освящена. Впрочем, обращение в земскую управу не прошло бесследно: в 70-х годах XIX века в селе открыли земское начальное училище на 60 мест. 

В 1900 году на сельском сходе было решено дать селу новое имя Салка по названию реки. А 15 лет спустя жители вновь постановили переименовать село и оно стало называться Покровским, так как построенная церковь была освящена во имя Покрова Пресвятой Богородицы.

К началу XX века в селе имелось пять частных торговых лавок, казенная винная лавка, три кузницы, заведение по ремонту экипажей и сапожная мастерская. В Покровском к тому времени насчитывалось 389 дворов и проживало 2769 человек.

В 1918 году в селе была установлена советская власть, создан Покровский сельсовет, а после окончания Гражданской войны село электрифицировали, открыли рабочий клуб и начальную школу. В 1929-м в Покровском, на месте заимки купца Шибнева (ныне — посёлок Зональный), был создан молочно-племенной совхоз «Тагил», где разводили знаменитых коров «тагильской» породы. Позднее сельчане организовали колхоз «Заветы Ильича», который специализировался на производстве корнеплодов и «сальской» картошки, и совхоз «Зональный», выращивающий корма для совхоза «Тагил». В 1957 году на основе этих трёх предприятий был создан единый государственный племенной завод «Тагил». Ещё одним известным предприятием Покровского была кооперативная артель «Индустрия», которая обслуживала совхозы и занималась изготовлением лопат и других инструментов для сельхозработ. 

В 1952 году за высокие производственные показатели доярки и телятницы племсовхоза стали участниками Всесоюзной сельскохозяйственной выставки, где получили золотую и серебряную медали. Работницы племзавода неоднократно награждались орденами и медалями, а в 1966 году доярка Анастасия Никандровна Грязных была удостоена звания Героя Социалистического Труда.

Также на территории Покровского были организованы два подсобных хозяйства УВЗ: «Ватиха» и «Имени 1 Мая», на базе которых в 1959 году была создана Нижнетагильская птицеводческая фабрика, которая после выхода на плановые мощности стала давать в год 12 миллионов яиц и около 70 тонн куриного мяса. Кроме яиц и курятины, Покровка обеспечивала жителей Нижнего Тагила овощами, ежегодно поставляя в магазины города более 50 тысяч тонн картофеля, моркови, редьки, редиса, свёклы и капусты. Ещё столько же корнеплодов выращивалось на корма животным. 

В 1932 году с помощью строителей Вагонстроя в селе открыли ясли и детский сад. Долгое время здесь не было средней школы. Работавшая с 1921 года 4-классная школа I ступени в 1934-м была преобразована в семилетнюю школу № 53 и до середины 1960-х годов оставалась единственным учебным заведением с неполным средним образованием. Тем же ребятам, кто хотел окончить 10 классов, приходилось ездить или ходить пешком в школы Дзержинского района. Проблема была решена в 1966-м, когда в селе открылась средняя школа. Другая проблема — отсутствие в Покровском пожарной команды — была решена только в 1978 году. В 1970-х в селе заработал Дом культуры на 330 мест, было сдано 160 благоустроенных квартир, построены детский комбинат на 140 мест, аптека и банно-прачечный комбинат. В 1975-м в селе открыли мемориал в память о 343 жителях Покровского, погибших на фронтах Великой Отечественной войны.

К середине 1980-х годов в Покровском работали Нижнетагильская птицефабрика, средняя и восьмилетняя школы, племзавод «Тагил», детский сад, фельдшерский пункт, библиотека, Дом культуры, девять магазинов, аптека и два почтовых отделения. Действовали два автобусных маршрута. Добраться сюда можно было и на проходящих междугородних автобусах. 

Отдельной строкой в летописи села стоит история его церкви. Храм действовал до 1931 года. Но затем усилились гонения на церковь: сначала запретили колокольный звон (звонить разрешалось только в случае пожара), после уничтожили главный колокол, а в июле 1941-го храм закрыли. Осенью того же года с церкви спилили кресты, церковную утварь и малые колокола увезли в Нижний Тагил. Само здание передали под зерносклад колхозу. В 1947 году в здании церкви был оборудован радиоузел Покровского сельсовета, но проработал он недолго. В конце концов здание передали комбинату стройматериалов, который выпускал резинобитумную кровлю, а затем освоил выпуск технической ваты и матрацев. Лишь 13 сентября 1990 года исполком Покровского сельского совета народных депутатов, рассмотрев заявление верующих, зарегистрировал религиозную общину в составе 20 человек. В начале 1990-х церковь была вновь открыта. 

В 1960-х и 1970-х годах село Покровское прославилось не только на весь СССР. Весь мир заговорил о «советском экстрасенсе Розе Кулешовой». 29 мая 1940 года в селе Покровка в семье Бородиных родилась девочка Роза. Она окончила сельскую семилетку, но решила учиться дальше и продолжила учёбу в школе № 7 на Вагонке. Семья Бородиных жила бедно, и Роза пошла работать санитаркой в инфекционную больницу Нижнего Тагила, а затем стала руководить драматическим кружком в филиале Всероссийского общества слепых. В семье Бородиных были слепые, и Роза с 16 лет в совершенстве знала шрифт Брайля. В 1960 году она вышла замуж за Валентина Кулешова, взяла фамилию мужа, а два года спустя обнаружила у себя экстрасенсорные способности. Попав в больницу с ангиной, она стала развлекать соседок по палате чтением книг с завязанными глазами, водя кончиками пальцев по странице. Молва о Розе быстро разнеслась по городу, а затем по области и по всей стране. Её пригласили работать в цирк в Нижнем Тагиле, представления с её участием каждый раз проходили с аншлагом. На арене Розе Алексеевне приходилось читать с закрытыми глазами, а также распознавать цвета и очертания различных объектов, не глядя на них и не прикасаясь к ним руками. 

В 1965 году Кулешовы переехали в Свердловск, где Роза устроилась на работу в школу для слепых детей и стала обучать их читать и ориентироваться в пространстве по своему методу, который сильно отличался от общепринятых, но давал потрясающие результаты. Тем временем о феномене Кулешовой узнали за океаном и это вызвало у американцев огромный интерес. Они долго и настойчиво пытались договориться с посольством СССР о выезде Розы Алексеевны в США для углублённых исследований, а когда им отказали, попросили обследовать её в Советском Союзе и поделиться результатами. В конце концов Розу Кулешову пригласили в лабораторию зрения Института биофизики АН СССР для исследования природы её способностей. 

Столичные светила медицины не смогли прийти к однозначному мнению и поэтому не спешили делиться результатами с заокеанскими коллегами. Но американцы рассудили по-своему, и в их прессе началась кампания по дискредитации «феномена Розы Кулешовой». Разгонять тему «советской шарлатанки» на своих страницах начала газета The New York Times. Статьи попали на стол министру здравоохранения СССР Борису Петровскому, и тот распорядился свернуть исследования. Роза Алексеевна вернулась в Свердловск, где продолжала работать в школе для слепых. В 1978 году она умерла от кровоизлияния в мозг. Однозначной оценки её способностей не было, но несколько свердловчан сумели развить их у себя. В годы перестройки о «феномене Кулешовой» снова заговорили, но продолжалось это недолго.