Микрорайон Рудника им. III Интернационала у многих жителей нашего города ассоциируется исключительно с советским периодом истории Нижнего Тагила. Это понятно, ведь сам микрорайон получил своё название по имени рудоуправления, образованного в 1924 году.
Впрочем, само название тоже мало о чём говорит нынешним обитателям микрорайона. Теперь уже мало кто помнит, что такое III Интернационал, почему он третий и куда подевались ещё два предыдущих. Поэтому сделаем небольшой экскурс в историю международного рабочего движения.
Первая международная организация рабочих, названная «Международным товариществом трудящихся», была учреждена 28 сентября 1864 года в Лондоне и объединяла рабочие ячейки и партии из 13 европейских стран и Соединённых Штатов. Она просуществовала до 1876 года и распалась в результате острой межфракционной борьбы. Позднее эту организацию стали именовать «Первым Интернационалом». «Второй Интернационал», известный так же как «Социалистический» или «Рабочий», появился в 1889 году и объединил социал-демократические и социалистические партии по обе стороны Атлантики. Именно «Второй Интернационал» учредил два хорошо знакомых нам праздника: 1 мая — День международной солидарности трудящихся и Международный женский день 8 марта. «Второй Интернационал» тоже постоянно раздирали противоречия, которые в 1914 году привели его к глубокому кризису. «Третий Интернационал» был образован по предложению Владимира Ульянова (Ленина) в 1919 году. Это было международное объединение рабочих партий, стоявших исключительно на платформе марксизма и исповедовавших идеи коммунизма. «Третий Интернационал» стали называть ещё «Коммунистическим» или «Коминтерном».
Почему рудник и шахты, давшие имя посёлку, назвали не «имени Коминтерна», а «имени III Интернационала», до сих пор гадают тагильские историки: ведь именно с начала 20-х годов ХХ века в Советской России надолго вошли в моду всевозможные аббревиатуры и сокращения.
На самом деле история микрорайона Рудника им. III Интернационала началась не в советское время, а в середине XIX века. Имена людей, благодаря которым появился сначала посёлок, а ныне микрорайон, очень хорошо известны не только тагильчанам. История эта началась с того, что младший сын Николая Никитича Демидова — Анатолий — купил у обнищавшего итальянского князя Сан-Донато имение в Тоскане, а вместе с ним и княжеский титул. Демидовы (имеется в видуАкинфиева ветвь семейного древа) в те годы были необычайно популярны в Европе, и поэтому король Италии без колебаний утвердил этот титул с наследственным правом перехода его в мужском потомстве и по мужской линии в порядке первородства. К слову, вместе с имением и княжеским титулом Анатолий Николаевич получил ещё и два итальянских ордена: Орден Святых Маврикия и Лазаря и Орден Короны Италии. Однако российский император Николай I Павлович не признал новоиспечённого князя и запретил Анатолию называться князем Сан-Донато на территории Российской империи. Чтобы придать капризу самодержца законный вид, Сенат поспешно принял запутанную поправку к закону о дворянских титулах и званиях, согласно которой носитель дворянского титула обязан был иметь в границах империи одноимённое имение, усадьбу, село или, на худой конец, деревню «числом дворов не менее двадцати».
Нельзя сказать, что, узнав о запрете, Анатолий Демидов сильно расстроился: он никогда не считал императора Николая достойным трона, а эталоном лидера государства называл Наполеона Бонапарта. У русского царя тоже были веские причины не любить Анатолия: активное членство младшего Демидова в тайной масонской ложе, деятельность которой была запрещена в России, вывод колоссальных денежных средств в банки Флоренции и Франции и связь с бонапартистами. И всё же Анатолий Николаевич решил добиться своего. Он послал в Нижнетагильскую заводскую контору приказ: построить рядом с тагильскими заводами посёлок на 25 дворов, заселить его углежогами и проложить к посёлку дорогу. Распоряжение было выполнено. Посёлок получил имя «Сан-Донато». Позднее в нём появились фельдшер, постоялый двор и даже ямская станция. Но царь Николай Павлович и слышать не хотел о демидовских капризах. Правда, впоследствии государь и заводчик вроде бы помирились, но запрет на использование княжеского титула Сан-Донато отменён не был.
Сын начальника Колывано-Воскресенских заводов (отнятых когда-то казной у Акинфия Демидова), директор Департамента горных и соляных дел Фёдор Фёдорович Бегер, проезжая однажды через Нижнетагильский округ, записал в своём путевом дневнике: «На нашем пути попалась нам опрятная деревушка на три десятка дворов с престранным названием Сан-Донато. Местный фельдшер, у коего мы остановились дать лошадям овса да испить квасу, поведал, что названа деревня была по указанию Анатолия Демидова, купившего титул флорентийского князя Сан-Донато. Хотя самого господина А. Демидова я не имел чести знать лично, но был изрядно наслышан о его богатстве, щедрости и странностях».
После смерти Анатолия титул князя Сан-Донато перешёл по наследству его племяннику Павлу, сыну Павла Николаевича Демидова и Авроры Карловны Шернваль-Демидовой.
Павел Павлович Демидов был, пожалуй, самой интересной фигурой в «акинфиевской» ветви Демидовых. Оставшись без отца в возрасте двух лет, он получил прекрасное домашнее образование, после чего поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского университета и с отличием окончил его в 1860 году. Он сам изучил геологию и металлургию, прекрасно разбирался в вопросах выплавки чугуна. В годы его владения уральскими заводами на них было введено прогрессирование бессемерования стали. В 1871 году Павел Павлович был возведён в звание егермейстера двора Его Императорского Величества и вскоре вошёл в доверие к императору Александру II, который очень хорошо относился ко всему роду Демидовых, считая их «образцом трудолюбия и чести». Помнил Александр и свою поездку на Урал в юношеские годы, и тёплый приём, оказанный ему Демидовыми. Однажды во время выезда на охоту император поинтересовался у Павла, чем закончилась история с запретом, наложенным его отцом на титул князя Сан-Донато. Услышав в ответ, что проблема до сих пор не решена, самодержец пообещал помочь, и 2 июня 1872 года император именным указом разрешил Демидовым использовать приобретённый в Италии титул князя Сан-Донато и носить оба итальянских ордена.
Нельзя сказать, что Павел Павлович забыл о небольшом поселении в своих уральских вотчинах. В 50-х годах XIX века управляющий тагильскими заводами Павел Николаевич Шиленков доложил хозяину, что заводские приказчики нашли поблизости Сан-Донато залежи бурого железняка и медной руды. Демидов сразу же велел организовать сбор руды, и земли к северу от посёлка вскоре покрылись закопушками, на которых трудились согнанные из Нижнетагильского посёлка рабочие. Бурый железняк возили подводами на завод, где мешали с магнитным железняком. Железо из такой смеси выходило немного худшего качества, но для изготовления бытовой утвари вполне годилось.
Когда в 1878 году в строй вошла Уральская горнозаводская железная дорога, Павел Павлович распорядился подвести к Сан-Донато железнодорожные пути, соединившие с железной дорогой Высокогорский и Меднорудянский рудники, а также Нижнетагильский и Выйский заводы. Перевозки по железной дороге существенно снизили затраты Демидовых на транспортировку продукции своих заводов в европейскую часть Российской империи.
Тем временем добыча бурого железняка постепенно снижалась. Причиной тому было падение спроса на домашнюю утварь фабричного производства. В моду начали входить кустарные изделия. Интерес Демидова к руде «второго сорта» быстро сошёл на нет, и добычу бурого железняка свернули. Вскоре в уральской вотчине князя Сан-Донато появились конкуренты — чета Треуховых: бывший заводской подрядчик Иван Трофимович и его жен Ольга Фёдоровна. В Сан-Донато Иван Трофимович и Ольга Фёдоровна занялись тем, что скупали у местных жителей лимонит (собирательное название для природных минеральных агрегатов, представляющих собой смесь гидратов оксида железа; скопления лимонита образуют месторождения «бурого железняка» и так называемые «болотные руды»), мололи его и делали на его основе жёлтую краску. Кроме этого незамысловатого бизнеса, большое семейство Треуховых — муж, жена и пятеро сыновей — кормились с золотых и платиновых приисков Ольги Фёдоровны, которые она получила в наследство от отца. Надо сказать, что дела у Ольги Фёдоровны шли неплохо. Так, в 1895 году на её приисках было добыто 11 пудов и 37 фунтов, а в 1896 году —12 пудов, 17 фунтов и 22 золотника золота и платины. Семейство жило богато: Треуховы скупили несколько каменных домов, начали строить усадьбу в деревне Фотеево и поставили небольшой плавильный заводик.
После смерти Ивана Трофимовича его старшие сыновья развернули бурную деятельность по скупке золота, платины, серебра и изделий из этих металлов. Треуховы скупали всё: и золото, добытое честным трудом, и утаённое наёмными старателями на демидовских или соловьёвских приисках. Слухи об этом гуляли далеко за пределами Тагила. Через несколько лет трое из братьев Треуховых — Иван, Андрей и Кир — открыли филиалы своего предприятия в Екатеринбурге, Перми и даже в Париже. О двух оставшихся братьях известно немногое: Пётр Иванович Треухов не имел возможности активно участвовать в семейном деле по состоянию здоровья, а Ефим Иванович, как он сам выразился однажды, «считал скупку нечестным делом и не имел интереса к нему».
(продолжение следует)
