Письма о Пушкине. История знаменитой тагильской находки

История эта началась в 1939 году. В Нижнем Тагиле умер старый маркшейдер Павел Павлович Шамарин. Вскоре после похорон его племянница, Ольга Фёдоровна Полякова, стала разбирать домашнюю библиотеку горного мастера, который при жизни слыл начитанным и разносторонне развитым человеком. До революции Павел Павлович служил в Главном правлении Нижнетагильских и Луньевских заводов, пользовался на заводах большим авторитетом, был дружен с семьёй Елима Павловича Демидова, а в 1913 году стал первым управляющим Егоршихинской угольной шахты «Софья» (которая и название своё получила с лёгкой руки Шамарина). Ольга Фёдоровна с детства пользовалась библиотекой дяди. Ещё будучи учащейся Анатольского женского училища, она частенько ходила к нему заниматься французским языком — таких огромных русско-французских и франко-русских словарей, как в библиотеке «дяди Паши», не было, казалось, во всём Тагиле. После революции Ольга Полякова устроилась на работу в библиотеку и видела, как по приказу «сверху» многие старые книги отправляются в подвал, а их места на полках занимает пролетарская агитационная макулатура, не несущая никакой полезной информации. Наверное, поэтому Ольга Фёдоровна решила перенести все дядины книги, альбомы с фотографиями, подшивки газет и журналов к себе домой. Среди альбомов с фотографиями был один невзрачный альбом в тёмном сафьяновом переплёте. Страницы в нём были аккуратно отрезаны, а к корешкам приклеены письма на тонкой, дорогой бумаге. Писем было более трёхсот, и большая часть из них на французском языке. 

Часть журналов и книг, в основном посвящённых горному делу, удалось пристроить в техническую и краеведческую библиотеки. Часть книг на иностранных языках пришлось уничтожить (в 1937 году был арестован «за шпионаж» и сослан на Колыму муж Ольги Фёдоровны — инженер Семён Поляков), чтобы, случись что, не подумали, что она немецкая или французская шпионка. В печку отправились и альбомы с фотографиями предков — многие из них служили на заводах и считались «пособниками эксплуататоров Демидовых». Но альбом с вклеенными письмами Ольга решила передать давней подруге — Лизе Шориной (Елизавете Васильевне Боташевой), которая работала в краеведческом музее. Мельком просмотрев пару писем, Ольга поняла, что они адресованы бывшему управляющему заводами Андрею Карамзину, а это уже должно представлять интерес для краеведов.

Елизавета Боташева тоже начала понемногу знакомиться с содержимым альбома. Благодаря знанию французского языка, который изучала в Анатольской женской гимназии, она смогла прочесть некоторые абзацы писем, написанных в 1836 и 1837 годах разными людьми Андрею Николаевичу Карамзину, второму мужу Авроры Демидовой и бывшему управляющему Нижнетагильских заводов. Однако большинство писем было написано в свободном, разговорном стиле, и понять, о чём идёт речь, мог только профессиональный переводчик. В 1943–1944 годах письма были переведены на русский язык, и оказалось, что они содержат ценные сведения о последних месяцах жизни Александра Сергеевича Пушкина. Семейство Карамзиных водило дружбу с Пушкиным: они часто встречались на приёмах и светских раутах, Александр Сергеевич был частым гостем в доме Карамзиных. Письма содержали неизвестные доселе подробности о поэте в последний год его жизни. Сам Андрей Карамзин с мая 1836 по октябрь 1837 находился на лечении за границей, и вёл активную переписку с отцом, матерью, сёстрами Софьей и Екатериной, и братом Александром.

 

В 1846 году Андрей Карамзин женился на Авроре Демидовой, урождённой баронессе Шернваль, стал одним из опекунов юного Павла Павловича Демидова и был назначен главным управляющим Нижнетагильских заводов. Очевидно, в этот период Андрей Николаевич и перевёз в Нижний Тагил свой личный архив, в том числе и эти письма. 

Наших краеведов немного смутил способ хранения писем: в первой половине XIX века мужчины редко оформляли свои архивы в виде альбомов. Очевидно, поэтому родилась версия, что оформила альбом Аврора уже после гибели Андрея, чтобы в таком виде вернуть письма семье мужа (в те годы существовала традиция — возвращать письма умершего человека его родственникам). 

Почему же альбом с письмами остался в Нижнем Тагиле? Ведь все вещи и архивы Андрея, Авроры и юного Павла были вывезены с Урала в Санкт-Петербург. По одной из версий, Аврора Карловна дала поручение новому управляющему отправить письма Карамзиным курьерской эстафетой, но тот по каким-то причинам этого не сделал. Другая версия — конспирологическая. Дело в том, что перевозку вещей и архивов Аврора Карловна поручила личному секретарю покойного мужа — Юзефу Огрицко (Иосафату Огрызко), который был влюблён в неё и всячески добивался близких отношений. Он-то и оставил альбом с письмами, чтобы они лишний раз не напоминали Авроре об Андрее Николаевиче. Согласно третьей версии, альбом был случайно забыт в «господском доме» во время перевозки вещей в хранилище Главного правления заводов. Сам дом был передан под квартиры заводских служащих, одним из которых через 20 лет оказался маркшейдер Павел Шамарин. Он случайно нашёл альбом на чердаке дома и оставил у себя.

Об альбоме с письмами Карамзину Елизавета Боташева рассказала в семье мужа. Этой информацией заинтересовался инженер НТМЗ и краевед Николай Сергеевич Боташев, который считал, что письма должны стать объектом серьёзных исследований историков и литературоведов. В апреле 1954 года он опубликовал в газете «Тагильский рабочий» статью, в которой рассказал, что в Нижнетагильском краеведческом музее хранятся письма Карамзиных, в которых имеются неизвестные доселе сведения о последнем годе жизни Александра Сергеевича Пушкина. Статью перепечатали многие советские газеты. А Николай Боташев отобрал несколько самых интересных, на его взгляд, писем и отослал их в редакцию журнала «Новый мир», который в ту пору был официальным органом Союза писателей СССР. Главным редактором журнала в те годы был известный советский прозаик, поэт и драматург Константин Симонов, отличительной чертой которого было то, что он лично знакомился с каждым письмом, приходящим в редакцию, и лично отвечал каждому написавшему. Симонов прекрасно понимал, какое значение для отечественной культуры могут иметь письма, найденные на Урале, и отправил в Нижний Тагил своего друга, литературоведа и писателя Ираклия Андроникова. 

2 июня 1954 года Андроников приехал в Нижний Тагил и сразу связался с Елизаветой Васильевной Боташевой, а она в тот же день познакомила его с Ольгой Фёдоровной Поляковой. После знакомства с женщинами Ираклий Андроников ознакомился с письмами Карамзиных. Он был поражён обилием ценной информации: в каждом письме содержались до той поры неизвестные сведения о поэте, его творчестве, финансовом положении, отношениях с царским двором, его отношениях с женой и её сёстрами, о конфликте с Дантесом и реакции петербуржцев на дуэль и смерть поэта. 

Андроников доставил альбом с письмами Карамзиных в Москву и передал в Академию наук СССР. Полностью письма были переведены только в 1960 году. Академический перевод сопровождался обширным глоссарием и объёмным дополнением, в котором были перечислены все люди, которые фигурировали в письмах, начиная от особ царской фамилии и заканчивая дворником, который помог занести в дом раненого Пушкина. В том же году в свет была выпущена книга «Пушкин в письмах Карамзиных. 1836–1837 годы» тиражом 5000 экземпляров, а также переиздана книжка «Тагильская находка», вышедшая в Библиотеке журнала «Огонёк» в 1956 году. На Центральном телевидении Гостелерадио СССР была запущена программа «Ираклий Андроников рассказывает», и темой одной из передач стал рассказ о «Тагильской находке». В 1976 году программа снова вышла на советские экраны уже в серии документальных фильмов ТО «Экран» «Слово Андроникова».

 

© 2025. Д. Г. Кужильный 

По материалам:

 — «Слово Андроникова. Тагильская находка», ЦТ Гостелерадио СССР 1976 г. (https://smotrim.ru/video/1994233)

 — Тагильский рабочий, №№ от 23.08.1994; 24.08.1994; 26.08.1994 г.