Демидовские заводы в Нижегородской губернии работали на привозном чугуне, который выплавляли на Ревдинском заводе. А иногда на чугуне Нижнетагильского завода, который вырабатывал столько чугуна, что не мог переработать его самостоятельно, особенно в периоды маловодья. Завод в Ревде имел плохую репутацию. Сюда Акинфий Демидов ссылал провинившихся работных с других заводов, беглых и бунтовщиков. Сроки ссылки варьировались от степени вины человека и ущерба, который он причинил. Условия жизни и работы были каторжными. Как писал позднее исследователь Пермского края Иван Яковлевич Кривощеков, «народ жил в худых бараках, скудно питался, многие жили и работали в кандалах и рогатках годами». Сырьевой базой Ревдинского завода был рудник на горе Лабаз-Камень (г. Караульная), где добывали бурый железняк, и угольные курени в районе нынешнего города Дегтярска. Металл отправляли на барках и стругах по Чусовой, а потом по Каме и Волге доставляли на Чугунские заводы.
Акинфий Никитич, пользуясь своими связями в Сенате и Адмиралтействе, старался получить для новых заводов как можно больше подрядов от казны. На Чугунских заводах изготавливали якоря для кораблей, гвозди всех размеров, скобы, железную оснастку для галер и ботов. Делали и пушки для флота и армии — лафетные и вертлюжные, в основном малых и средних размеров. Что касается гражданской продукции, то её номенклатура была обширна: топоры, бороны, лемехи для плугов, плуги в сборе, огородный инвентарь, печное литьё, всевозможное сортовое железо.
Много заказов поступало от купцов и подрядчиков, которые занимались грузовыми перевозками по Волге и Каме. Грузы перевозились большими барками коломенками и белянами, для управления которыми использовались лоты (многопудовые грузила). Лоты сбрасывали в воду на канатах, чтобы замедлить ход огромного неповоротливого судна. Терялись лоты часто, а потому были востребованы в течение всей навигации. Изготавливали на заводах и особые печные колосники из чугуна и меди, которые дольше держали тепло. Медь для них также везли с Урала — с Ревдинского и Выйского заводов.
Успешная работа демидовских заводов в Нижегородской губернии вызывала сильное беспокойство у конкурентов, которые неоднократно пытались закрыть заводы или хотя бы приостановить их работу. Особенно старались нижегородские купцы Ненюковы, Рукавишниковы и тульские купцы Мосоловы, которые до появления Чугунских заводов были почти монополистами по продаже в губернии посуды из железа и сельскохозяйственного инвентаря. У Мосоловых была ещё одна очень веская причина не любить Демидовых: в 1715 году Максим Мосолов просился к Никите Демидовичу в приказчики на уральские заводы, но тот отказал, написав Акинфию: «Оной Максим ворует больше, нежели унести может». Жалобы на Демидова как на поставщика железа для армии и флота направлялись прямо в Сенат, где их клали в долгий ящик: сенаторы понимали, что любая тяжба, если ей дать ход, может замедлить поставки для казённых заказов. Уже после смерти Акинфия Никитича две или три жалобы всё же дошли до суда, но там были прекращены «за отсутствием у истца весомых улик».
Кроме Нижнечугунского и Верхнечугунского заводов, неподалёку от них, близ села Фокино, на реке Корелке был построен третий завод — Корельский. Завод был небольшой: одна молотовая фабрика с двумя горнами и тремя 110-пудовыми молотами, кузница с одним горном и ручными мехами. Корельский завод имел и свою плотину высотой около 10 метров и шириной почти 30 метров. Выпускали на Корельском заводе «железную мелочь»: обода для колёс, обручи для бочек и кадушек, совки для сыпучих товаров, гири для весов, строительные гвозди и скобы.
После смерти Акинфия Никитича Демидова в 1745 году между его сыновьями Прокофием, Григорием и Никитой начался процесс по пересмотру завещания отца. В апреле 1746 года президент Берг-коллегии генерал-майор артиллерии Антон Федорович Томилов отправил на Чугунские заводы ревизора, майора Ивана Приклонского, с заданием составить опись заводского оборудования и имущества, а также переписать всех работных и служащих. Очевидно, Сенат уже тогда начал готовиться к пересмотру завещания Акинфия. Майор Приклонский оказался на редкость дотошным ревизором: он пересчитал и внёс в опись абсолютно всё, включая каждый гвоздь и каждую скобу, найденные на заводах: «...на столбе под кровлею для собрания к работе на фабрике мастеровых и работных людей привешен один медной колокол, в нем весу 5 пуд 28 фунтов». В опись попал и железный лом: «пушек негодных железных ржавчетых 7, в них весу 40 пуд и 10 фунтов».
Но прежде всего прочего в отчёте был описан сад: «При оном заводе заводчиков сад длиною на 155 на 104 саженях. В том саду две беседки деревянные, обделаны столярною работою, крыши шатровые крыты двойным тёсом... Во оном саду имеется дерев: яблоней 310, яблоневых пеньков 240, дерев вишен 680, дерева слив 94, гряд красной смородины 16, гряд чёрной смородины 4. В том саду пять статуй чугунных мужеского виду в каждом весу 7 пуд и 3 фунта. При том саду припасов: скребков железных 6, вилы железные 3, кос сенокосных 11, грабель железных садовых 8, леек железных для поливания овощей 3... При том саду смотритель 72 годов от роду...».
Переписаны были также все мастеровые и работные, занятые на заводах, и члены их семей, включая детей от 1 года. В опись попали и ученики якорного мастера, присланные на завод для обучения по приказу Адмиралтейства. Всего на опись хозяйства Чугунских заводов ушло 20 дней.
На момент ревизии заводы уже не работали около года, и Демидовы задолжали своим работникам почти 900 рублей жалования. Любопытно, что деньги в заводской кассе были, но выдавать их без ведома хозяев никто не решался, а народ не роптал.
Пока Сенат раздумывал, как переделить между братьями наследство Акинфия Никитича, Прокофия, Григория и Никиту обязали «ведать заводами как единым хозяйством коллегиально». И на какое-то время нижегородскими заводами Демидовых стал управлять Никита Акинфиевич. Очевидно, у него были свои планы по ведению хозяйства, потому что начал он с челобитной императрице Елизавете Петровне, в которой просил разрешения построить на Чугунских заводах церковь. Самодержица, как и полагалось, передала прошение со своей разрешительной резолюцией в Синод. А там посчитали, что население заводского посёлка слишком мало, чтобы организовывать отдельный приход, и отложили рассмотрение вопроса на неопределённый срок. В Синоде вообще недолюбливали Демидовых из-за их лояльного отношения к раскольникам и при удобном случае старались досадить заводчикам.
Кроме намерений построить церковь, Никита Акинфиевич принялся наводить порядок на заводах. Ремонтировалось оборудование, строились новые подсобные помещения, возобновилась «выделка» железа. К 1748 году Чугунские заводы Демидовых вырабатывали из ревдинского и тагильского чугуна уже по 36 900 пудов железа в год. Впрочем, заводы могли выпускать и больше железа, но сказывалась нехватка древесного угля, который приходилось завозить из других демидовских вотчин. В документах, найденных в Фокинской земской избе, приводятся сведения о фактической выработке угля для заводов в количестве 7052 короба за год при плане 10750 коробов.
После того как через 13 лет, «к окончательному удовольствию всех сторон», Сенат перераспределил демидовское хозяйство между наследниками, нижегородские заводы оказались в ведении Прокофия Акинфиевича Демидова. С помощью своего давнего приятеля Ивана Ивановича Бецкого Прокофий сблизился с царским двором, а после того, как Бецкой занял пост личного секретаря Екатерины II, Прокофий стал получать выгодные контракты, которые приносили ему высокий доход. По мере роста доходов Прокофий начал заниматься меценатством. В частности, он спонсировал Императорскую Академию художеств, вложил более миллиона рублей в строительство Воспитательных домов в Москве и Санкт-Петербурге, выделял крупные суммы на обустройство ботанических садов.
В начале 70-х годов XVIII столетия Прокофий начал распродавать свои заводы. В 1772 году Чугунские заводы были проданы тульскому купцу первой гильдии Лариону Ивановичу Лугинину, который активно скупал заводы в европейской части России и на Южном Урале. Однако с новым хозяином они проработали недолго. Два года спустя заводы Лугинина в Златоусте и Сатке были разорены отрядами пугачёвцев, и в 1776 году Ларион Иванович перевёл всех мастеровых и подмастерьев с Чугунских заводов на восстановление этих предприятий. На этом история демидовских заводов в Нижегородской губернии закончилась, хотя во владении Прокофия Акинфиевича ещё оставалось несколько сёл, жители которых работали на Чугунских заводах.До наших дней ни один из заводов не сохранился. Об их существовании напоминают лишь остатки заводских плотин да редкие находки образцов продукции заводов, сделанные местными краеведами. Впрочем, на этом история Демидовых на Нижегородчине не заканчивается.
© 2025. Д. Г. Кужильный
При подготовке материала использованы источники:
— РГАДА, Ф 271 оп1 д 455 л23-25. (протоколы Берг-коллегии).
— РГАДА, Ф 1267 оп1 д 94
— литература и архивные материалы, перечисленные в библиографическом указателе «История Урала» (сост. Н. П. Милинькова и О. А. Мельчакова), СПб, 2000 г.
Отдельная благодарность Интернет-ресурсу: http://tagil-press.ru и эксперту Международного Демидовского Фонда А. Л. Дорофееву.
Расшифровка документов XVIII в. произведена: А. М. Дюжаковым и М. Ю. Колосницыной.
