Полиция Нижнего Тагила расследует обстоятельства нападения на бригаду скорой помощи. 12 ноября двое мужчин с Вагонки вызвали медиков и, когда их доставили в травмпункт, устроили драку. Угомонили их только правоохранители. К тому моменту фельдшера Василия Молчанова несколько раз ударили по лицу и избили ногами. Сейчас он прошёл курс лечения и вернулся на работу. По заявлению работников станции скорой помощи, произошедшее характерно для всей России: работающие на выездах медики беззащитны и регулярно подвергаются оскорблениям, угрозам и избиениям. Сотрудники Нижнетагильской станции скорой помощи рассказали агентству новостей «Между строк» о своих конфликтных пациентах.
Фельдшер подстанции скорой помощи Дзержинского района Василий Молчанов: «Под утро с пятницы на субботу поступил вызов из общежития на улице Чайковского. Моя бригада к тому времени уже отработала восемнадцать часов. Когда приехали на адрес и поднимались по лестнице, встретили подвыпившую молодёжь. В квартире тоже шло застолье. Пациент – молодой человек двадцати трёх лет. Он лежал на диване. Жаловался на боль в груди. Рядом крутился его брат. Оба были явно пьяны, не сказать, что совсем в хлам, просто навеселе. Первый ещё более-менее адекватно себя вёл, а второй с самого начала разговаривал по-хамски, матерился, грубил. Я осмотрел пациента, увидел ушиб на груди, поинтересовался, что случилось. Тот сказал, что делал сальто и неудачно приземлился. Я ещё раз его осмотрел и спросил: “А если честно?” Тогда пациент признался, что в шутку боролся с братом и тот опрокинул его на пол. Когда я заполнил бумаги и передал пациенту медкарту для подписи, его брат зачем-то взял её и начал рвать. То ли куражился, то ли ещё что. Я его попытался успокоить, объяснил, что он творит что-то несуразное: мешает тем, кто оказывает помощь его родственнику. Это вроде бы подействовало, но лишь на время.
Пациент согласился проехать в травмпункт. Его брат напросился ехать с нами в машине. По пути оба начали вести себя вызывающе: ржали, матерились. Мы на это не реагировали – не буянят, и слава Богу. Но когда они начали вытаскивать из коробок наше оборудование, я уже не стерпел, наорал на них: “Вы чё творите?! Вы понимаете, что это не игрушки, а медицинские инструменты?!” Они как будто снова успокоились, но один из них возмутился: “Какого **** это врач с нами так разговаривает?”
Приехали в травмункт. Водитель остался в машине. Моя помощница вела пациента, за ними шёл брат, а я следовал позади. Второго опять что-то разозлило, он схватил мою помощницу и начал на неё наезжать. Я оттащил его от девушки, усадил на скамейку, попытался угомонить: “Ты успокоишься уже?!” Тот резко поднялся и ударил меня в лицо. Я прижался к стене, обхватил его и держал за руки, чтобы ещё раз не получить. Внезапно "выздоровел" пациент и тоже набросился на меня, ударил кулаком по голове. Я и его брат упали на пол. Пациент замахнулся ногой, но я успел отвести лицо от удара. Тогда он схватил меня за шею. Моя помощница подбежала разнять нас, но пациент её оттолкнул. Его брат в это время пытался выбраться из-под меня. Я смог уцепиться за ногу пациента и опрокинул его на пол, вскочил и вместе с помощницей забежал в другой отсек коридора. Те поднялись и начали на нас напирать, орали, угрожали. Когда драка только началась, в приёмном покое травмпункта нажали тревожную кнопку. Наш водитель позже тоже вызвал полицию. Полицейские приехали и увезли этих двоих, но перед этим один из них крикнул мне: "Тебе конец, я – сын прокурора!" Не будь этой угрозы, я бы не стал писать заявление о нападении в полицию, не хотелось нервы тратить, но после понял, что ситуация может повернуться против меня. Они ещё полицейским опять на меня жаловались: “Какого **** этот врач с нами так разговаривал?!” Меня это уже просто взбесило: “Это вы! Вы почему так с врачами себя ведёте?!”»
В полиции Нижнего Тагила угрозу напавших на Василия Молчанова братьев назвали блефом – родственников в прокуратуре у них нет. По данным УВД, оба молодых человека (1986 и 1991 годов рождения) ранее были судимы за грабёж. Сейчас решается вопрос о возбуждении уголовного дела. Коллеги Молчанова рассказали, что и сами нередко становятся жертвами неадекватного поведения пациентов, но эти случаи стараются не регистрировать: не хотят затевать судебную тяжбу, удовлетворяются тем, что конфликт завершился без трагедии.
Антонина Решетникова, подстанция скорой помощи Дзержинского района: «Хорошо, что Вася смог постоять за себя. А ведь у нас есть бригады, полностью состоящие из девушек, некоторые на вызов одни едут. В случае конфликта надеешься только на силу убеждения. Однажды мы с напарницей приехали на адрес, где вовсю шла пьянка. В квартире было пятеро мужчин и одна женщина. Один из мужчин лежал на диване без сознания, обмочившийся, в собственных испражнениях. Женщина, видимо, хозяйка квартиры, сказала: “Вот он, лечите!” и ушла на кухню. Она там с мужчинами выпивала. Нашатырём привели пациента в чувство – он просто находился в сильном алкогольном опьянении. А когда пришёл в себя, посмотрел на нас и произнёс: “Вы *** (зачем. – Прим. ред.) ко мне лезете?!” Женщина вернулась в комнату и начала орать: “Вы что делаете?! Зачем вы его подняли?! Вообще увозите его отсюда!” Потом, наоборот, подбежала к двери, заперла её на замок и сказала: “Пока его не вылечите, никуда отсюда не уйдёте!” Мы вообще не понимали, что происходит. Мы по-всякому пытались выяснить у хозяйки квартиры суть её претензий, объяснили, что наша работа сделана, нам надо уходить, но если она настаивает на госпитализации своего друга, то мы можем его забрать. Она сказала: “Нет! Лечите его прямо здесь!” Спорить с ней было трудно: разговариваем, а сами в сторону кухни поглядываем, как бы мужчины не присоединились к конфликту: что у них на уме не ясно, а противопоставить четырём здоровым мужикам мы ничего не сможем. В итоге пошли на хитрость, вкололи пациенту витамин, сказали женщине держать две минуты ватку, и только после этого она позволила нам покинуть квартиру. Заявлять в полицию не стали: по факту нас никто не бил, а удержание доказать было бы очень сложно. Ещё бы нас виноватыми сделали».
По словам медиков, выезд на «пьяный» адрес может закончиться чем угодно. Диспетчеры скорой заранее предупреждают фельдшеров о возможной опасности, но предсказать поведение пьяного человека невозможно.
Сергей Безбородов, главврач городской станции скорой помощи Нижнего Тагила: «По звонку диспетчер пытается определить состояние вызывающих помощь. Если по голосу слышно, что человек пьян, обязательно сообщает об этом бригаде. В совсем запущенных случаях предварительно вызываем на адрес полицию. Но чаще медики рассчитывают только на себя. У нас был случай несколько лет назад, когда во время семейного застолья мужчине стало плохо – инсульт, как потом выяснилось. Родственники встретили бригаду скорой помощи с претензиями: “Почему так долго ехали?” Ну, это обычное дело: люди в стрессе, переживают за близкого человека и не понимают, что медики не чаи гоняли, а приехали сразу после того, как помогли предыдущему пациенту. Хорошо, если люди выпустили пар и дали медикам работать. Но тут было по-другому. Столпились над фельдшерами и орали на них, ругали, материли, ещё и советы давали, как правильно лечить надо. Но медики и к такому привыкли, поэтому пациента привели в сознание и решили его госпитализировать. Родственники и тут галдёж подняли: “зачем” да “почему”. А когда пациента несли к машине скорой помощи, кто-то ударил девушку-фельдшера бутылкой по голове. Обошлось без серьёзной травмы. Пациента доставили в больницу, и там ему оказали полное лечение».
Достаётся не только медикам, но и их водителям. В 2013 году Виктор Тимофеев оказался в больнице с многочисленными травмами после выезда бригады к потерявшему сознание мужчине.
Виктор Тимофеев, водитель Дзержинской подстанции скорой помощи: «Приехали на адрес. Я остался в машине, как обычно. Через 7-10 минут бригада выбегает из подъезда с криками “Заводи!”, за ними несётся мужик. Ребята в мою кабину запрыгнули, а салон закрыт не был. Этот мужик туда полез, начал всё разносить. Я вышел из кабины, чтобы его оттащить. Он меня ударил в голову. Я после этого плохо соображать стал. Помню, что упал на землю. Меня несколько раз пнули. Потом какие-то люди из подъезда вышли. Я ещё подумал: сейчас помогут мне. Они оказались знакомыми этого мужика. Один вышел из толпы и пнул меня. Потом ещё кто-то подключился. В какой-то момент меня били сразу четверо. Другие пытались вытащить из кабины фельдшеров. Ребята вызвали по рации полицию. Но ещё раньше полицейских подъехала другая наша бригада, спешили мне на помощь. Отбили меня от толпы, доставили в больницу. Я написал заявление в полицию, но расследование тянулось очень долго, я потерял к нему всякий интерес. Так что о дальнейшей судьбе напавших на меня людей я не знаю».
Но пьяные – это не самая большая опасность для медиков. Самый серьёзный риск – работа «на криминале», по вызовам о ножевых или огнестрельных ранениях.
Мария Гончарова, подстанция скорой помощи в Ленинском районе: «Неоднократно встречали с ножами, не убирали собак, типа не кусаются. Однажды вызвали на улицу на “подкол”, но ножевого не было, просто пьяный с расцарапанной мордой, вроде как сын его избил. Решили повезти с сотрясением головного мозга. В салоне машины больной вёл себя сначала тихо, а потом как накинется с кулаками. Повезло, что дохлый и пьяный, еле справилась. Грубо говоря, скрутила. Оставила [больного] сотрудникам полиции – пусть с ними дерётся. На плече у меня остался синяк. Сейчас, если больной себя грубо ведёт, беру с собой полицейского в машину. Если на адресе потасовка, вызываю [полицию] сама».
Дмитрий Субботин, врач скорой помощи Нижнего Тагила: «Однажды ночью выехали на "ножевое". Мужчина освободился из тюрьмы и пришёл в квартиру к жене, с которой за время заключения развёлся. Та уже жила с другим. Бывший муж зарезал нового сожителя женщины, а она успела сбежать из квартиры. Спряталась в расположенном недалеко Доме культуры. Оттуда вызвали скорую и полицию. Мы приехали, но геройствовать я не стал, дождались, когда полицейские осмотрят всё, и только потом зашли в здание, чтобы оказать помощь пострадавшей. Полицейские закрыли нас и отправились на поиски её бывшего мужа. Пока их не было, мужчина сам нас нашёл. Стучал в двери, кричал что-то. Разумеется, ему никто не открыл и даже не отвечал. Через какое-то время он ушёл, а скоро вернулись полицейские, оказалось, они уже задержали мужчину».
«Не геройствовать» – правильное кредо, по мнению заместителя главврача нижнетагильской станции скорой помощи Виктора Поротикова. Сам он проработал почти сорок лет и вывел для себя правило избегать дураков, а если уж нарвался, не плакать.
«В девяностые криминальные вызовы поступали нередко. Причём не всегда было понятно, к кому именно ты едешь. Зашёл я как-то в квартиру, а там мужчина с пистолетом и пулевым ранением в груди. Лечи, говорит, меня, только не ошибись. Я и не ошибался. А когда просто хамят и оскорбляют, характер тоже показывать не надо. Спокойно делаешь свою работу – всё, что можешь, даже если прямо над ухом кричат».
Главврач Сергей Безбородов считает, что необходимо ужесточить наказание за нападение на медиков. Сейчас в Государственной думе разрабатывается инициатива Министерства здравоохранения о введении уголовной ответственности за произвол в отношении врачей. Пресс-служба ведомства объявила, что нападение на медиков должно быть приравнено к преступлениям против сотрудников правоохранительных органов.
Любовь Молодых, старший врач подстанции скорой помощи Дзержинского района: «Я помню, как в восьмидесятых на нашего водителя напал муж одной роженицы, которую мы, по его мнению, не туда доставили. Схватил его за грудки, тряс и орал оскорбления в лицо. Мы написали заявление в милицию, на следующий день нас к себе пригласил начальник отдела. Оказалось, что милиционеры уже в день подачи нашего заявления задержали мужчину и поместили его под стражу. Составили протокол, всё как положено. При нас начальник милиции очень строго отчитал мужчину. Кроме того, на работе его лишили отпуска, премии, а на проходной поместили стенгазету с сообщением о том, что такой-то напал на сотрудников скорой, которые оказывали помощь его рожающей жене. Масштабной обструкции человека подвергли. А сейчас больно смотреть, как медиков разносят на выездах, плюют им в лицо, а они никак ответить не могут и рады только тому, что их не обвинили в неправильно оказанной помощи или, чего доброго, ещё и в краже. А ведь это регулярно случается. Некоторые считают, что медик обязан не просто спасти жизнь, но вылечить в человека тут же и в сию минуту. Требования, как к всемогущим богам, а вот отношение, как к слугам. На нас можно наорать, можно нахамить, можно плюнуть в лицо, можно ударить. Ведь клиент всегда прав. Да только пациент и клиент – не одно и то же, а мы – не сервис обслуживания».
Агентство новостей «Между строк»
