Мы уже отмечали с вами первый месяц самоизоляции и надеялись, что второго раза не будет. Но вот уже и май позади. Два месяца Нижний Тагил живёт в «ограниченном» формате, с момента указа губернатора о передвижении свердловчан. На минувшей неделе наши журналисты устроили самую длительную прогулку по городу, побывали во всех его районах, прислушивались к нему и присматривались. Каждый день мы рассказывали об этом в онлайне.
Когда весь наш променад оказался позади, мы, мягко говоря, были в шоке от того, насколько сильно изменила город и его жителей эта бесконечная самоизоляция. Одно из самых глубоких потрясений — катастрофа в малом и среднем бизнесе. Фото и комментарии предпринимателей расскажут сами за себя. И второе — жители Нижнего Тагила откровенно устали: устали бояться вируса, устали от масок, от четырёх стен, от неопределённости. Самоизоляция людей вымотала и опустошила.
Здесь мы собрали самые важные моменты прогулки. Их, важных, оказалось много.
Рудник, Тагилстрой
Посёлок Рудник поразил нашего журналиста Екатерину Пономарёву практически полным отсутствием людей на улице. Если бы кто-то в Тагиле выставлял баллы за самоизоляцию, то у Рудника однозначные 10 из 10. «Такое ощущение, что все где-то тусят, а ты об этом не знаешь», — говорила Екатерина и отчаянно продолжала искать местных жителей. И встретила здесь одну бабушку, которая торгует самодельными мочалками. Теперь, когда вся наша недельная прогулка позади, мы понимаем: эта бабушка как собирательный образ, таких бабушек по городу мы встретили много. Они не называют имён и просят не фотографировать лицо, потому что их уже штрафовали, но они выходят со своим скромным товаром снова, и снова, и снова, потому что на пенсию прожить тяжело:
«Покупателей мало — может быть, пять человек за день что-то купят, а может, и вообще никто не подойдёт. Я и в город иногда выезжаю, когда ситуация более-менее налаживается. И там, и тут — везде гоняют, а что делать, кушать-то хочется. А вообще этот масочный режим сразу надо было ввести, тогда, может, заболевших меньше было бы. Сейчас хоть люди гигиене научились: руки моют, антисептики используют. Хорошо, что у нас большинство — понимающие и ответственные люди».
Водители маршруток на Тагилстрое, да и вообще везде, где мы были во время прогулок, говорят о снижении пассажиропотока и резком сокращении доходов.
«Количество пассажиров очень сильно сократилось. Если раньше ездили человек 250–300 в день, то сейчас от силы 150. Это сильно сказалось на доходах. Раньше я в день мог 6000 рублей заработать, сейчас — 1500–2000. А у меня семья, которую кормить надо. Кода всё это закончится — непонятно, и предугадать сложно. Но я в это всё не верю. Сколько болезней в мире есть, и если бы эта была такая серьёзная, то все бы уже давно…» — сказал водитель маршрутки № 38 (Тагилстрой — ВМЗ).
Очень эмоциональный комментарий получила журналист от сотрудников пиццерии «Салют» на Тагилстрое. Женщины попросили об анонимности:
«Кризис очень сказался на нас. Стало меньше покупателей. Я, конечно, не считала, но видно, что люди перестали ходить. Кроме того, нам зарплату урезали. Теперь только МРОТ платить будут. Объясняют тем, что кризис, ничего поделать не могут. Да и мы всё понимаем. Но, если честно, этот коронавирус, карантин уже надоели. Мы сначала без содержания сидели, когда всё вообще на карантин закрыли, теперь нам МРОТ платят, а нам ещё коммуналку надо платить, еду покупать, детей одевать. Это в Москве у Путина всё шито-крыто, а у нас как будто насрано, ничего не смягчают, никакой отсрочки не дают, как жить — непонятно. Два месяца мы вот так сидим, и это уже просто невыносимо. Давление информационное надоело, везде только и слышишь: коронавирус, коронавирус — как будто другие болезни исчезли. Лучше бы на туберкулёз внимание обратили».
Красный Камень
Краснокаменский рынок — квинтэссенция жизни микрорайона, его простые жители здесь покупают необходимые товары и обсуждают всё, что творится в мире. Здесь во вторник журналисту Павлу Булатову рассказали, что торговля переживает не лучшие времена. Несмотря на шашлычный сезон, выручка продавца пряностями упала примерно наполовину. А за бабушек, которые и здесь тоже торгуют чем могут, обидно до слёз молодым продавцам: «Эти бабушки войну пережили, а сейчас вынуждены на коленях ползать. Позор такой власти», — говорят они.
Жизнь на Красном Камне явно активнее, чем на том же Руднике. Очереди у банков, у ФМС полиция даже контролирует очерёдность посетителей. А вот трамваи курсируют практически пустые, муниципальный общественный транспорт несёт колоссальные убытки.
Заглянули мы и на Букатинский рынок, который недавно стал очагом распространения коронавируса в Нижнем Тагиле. Сейчас здесь непривычно тихо. Торговля ведётся только с машин и из гаражных боксов. Местные торговцы явно обижены на COVID-19.
«Вот ты веришь в коронавирус? — спросил журналиста самый молодой из них. — Маску вот носишь, но на подбородке. Сам рынок закрыли, торговли толком никакой нет, в основном все на доставке работают. Вот у нас троих забрали. Двоих в больницу положили, а третий дома. А у него просто горло заболело, аллергия. Всё, сиди дома. А тем двоим по одной какой-то таблетке в день дают, и всё. А кормят так, что даже ребёнок не наестся. Вот иногда привозим им фрукты, овощи, скоро их должны выписать».
Выя
На рынке «Феникс» возле ДК «Юбилейный» оживлённо. Одна из покупательниц пожаловалась знакомой продавщице, что при таком ограничении торговли хорошо живётся только бюджетникам, которые «сидят дома, но зарплату получают исправно». Но, на самом деле, приспосабливаться к странному формату ограниченной жизни уже два месяца приходится абсолютно всем, без исключения. Даже молодые парни-футболисты, которых мы встретили на Вые, безумно тоскуют по тренировкам, которые отменены аж с марта, устали от учёбы в Zoom, но не унывают, нашли себе подработку — раздачу визиток, 500 рублей за 5 часов.
Вагонка
Погода на неделе баловала, за исключением ливня во вторник, поэтому во все остальные дни людям явно не хотелось сидеть дома, все очень устали от самоизоляции. И на Вагонке в том числе. Местные жители во дворах гуляют с детьми, на площади Славы люди бегают по утрам, занимаются скандинавской ходьбой. С ними по душам и о наболевшем говорила журналист Екатерина Баранова.
«К сожалению, в последнее время люди расслабились. Смотрела вчера процент изоляции на "Яндексе" по Вагонке — 2,9. Это очень плохо, конечно! У меня дочь живёт в Екатеринбурге, сидит с двумя маленькими детьми дома, потому что садики не работают. За два месяца виделись один раз — на майские праздники. Детям очень сложно сидеть на одном месте. Да и взрослым тоже», — говорит местная жительница Валентина.
Близость к ЦГБ № 1 и обсерватору в профилактории «Пихтовые горы» жителей Вагонки не страшит. «Мы не боимся, маски носим, руки моем, хоть и надоело это всё», — самый популярный ответ. Гораздо больше людей беспокоит финансовая нестабильность и требование сохранять самоизоляцию при недостаточной поддержке государства.
«Конечно, коронавирус есть, но самоизоляция у нас очень странная. Люди вынуждены ходить на работу, чтоб не умереть от голода. Нужно было вводить режим ЧС, платить людям пособия, чтобы они могли сидеть дома, и брать большие штрафы за нарушение самоизоляции. Тогда не было бы такого количества заражённых», — считает студентка Екатерина Малых.
Торговля на Вагонке, как и везде, просела. В КРЦ «Россия» закрыт кинотеатр, но многие двери торговых точек открыты. Там же с доставкой и навынос работает «Чикен Хаус», хотя выручка упала в разы, а сотрудники приговаривают: «Поскорее бы это всё закончилось». На рынке «Кедр» — у предпринимателей те же молитвы. Одна из них, Гаяне, уже шесть лет держит парикмахерскую со своим именем. Целый месяц она была закрыта, потом стричь разрешили.
«Аренду снизили на 5000, так себе помощь. Выручки нет практически, денег у людей нет. По телевизору говорят, что помощь предпринимателям. Может, в Москве она и есть, а я вот в прошлом месяце налог заплатила полностью, никакой скидки мне не было», — признаётся женщина.
Посёлок Северный
Посёлок Северный как маленькое государство. Здесь тоже есть отчаянные COVID-диссиденты, утверждающие, что «от гриппа больше людей умирает» и «это кому-то выгодно». Есть те, кто от страха за детей долгое время гулял только на балконе. Есть и те, кто вынужден рисковать и работать, чтобы «детям и внукам помочь». Есть те, кто за два месяца самоизоляции потерял две торговые точки из четырёх и с каждой новой неделей карантина капитально уходит в минус. И есть молодёжь, которая в это непонятное время лишилась настоящих шумных выпускных и последних звонков. И, пытаясь хоть как-то запечатлеть момент прощания со школой, устраивает фотосессии в местном парке.
Центр города
Самый драматичный момент и кульминация нашей прогулки случилась в четверг, когда Евгения Музяева отправилась в центр города. Главный проспект Нижнего Тагила, который всегда был концентрацией небольших магазинчиков и местом притяжения покупателей со всего города, нас откровенно шокировал. Мы, как и все, знали, что у бизнеса большие проблемы, но мы не ожидали того, что увидим… Огромное количество магазинов не просто закрыты из-за ограничений, они закрыты навсегда. От красных вывесок «аренда», «продаю», «сдаю» рябит в глазах. За всеми этими алыми полотнами — боль предпринимателей, разрушенные планы и надежды.
Если постараться не думать об этой катастрофе в бизнесе, то в центре города продолжается пусть и не многолюдная, но вполне себе обычная жизнь: во дворах трудятся коммунальщики, в парках и скверах встречаются гуляющие, у «Современника» идут ремонтные работы на сетях, а в 9:55 (за пять минут до начала продажи алкоголя) у «Красного и белого» нервничают от нетерпения покупатели.
Вот от чего журналист пришла в недоумение, так это от тотального COVID-диссидентства на привокзальном рынке. «Коронавирус твой в воздухе что ли? Не смеши меня! Что ты здесь ходишь вообще, фигнёй какой-то занимаешься. Напялила маску, не слышно даже, что говоришь. Иди давай отсюда, куда шла», — говорят продавцы. При этом находятся очень близко друг к другу и к покупателям, защитными масками не пользуются, многие продают товар на развес, а о запрете губернатора на продажу той же одежды плевать хотели. На вокзале и автовокзале большинство людей без масок. В общественном транспорте тоже далеко не все в «защите». «Тяжело дышать в масках летом, голова кружится, жарко, достало», — таковы самые частые комментарии тагильчан. С этим не поспоришь.
Украсили этот день своими зелёными фуражками погранцы. Но, как и выпускники, лишённые полноценного праздника, пограничники встречаются малочисленными группами и весьма расстроенными.
«Конечно, грустно это всё, — говорит пограничник Андрей. — Раньше здесь, на набережной, всегда парады, шествия организовывали. От администрации приходили, награждения были. А сегодня все только на машинах проезжают мимо, здесь гораздо меньше людей, чем в прошлом году. Я пришёл сюда с семьёй, с детьми, чтобы вместе встретить праздник. Вот венок сплели из цветов. Опасения по поводу коронавируса есть, конечно. Но есть ли он вообще, этот коронавирус?»
И как штрих новой реальности — вертолёт санавиации транспортирует больного. Нижний Тагил в последнее время чаще, чем обычно, слышит и видит эти жёлтые вертолёты в небе.
Гальянка
Рынок «Гальянский» уже не тот, что был два месяца назад. Общая трагедия здесь не на виду, как на проспекте Ленина, а внутри павильонов. Чёрные окна витрин дают понять: дела идут из рук вон плохо и здесь.
«Многие магазины позакрывались, потому что им работать нельзя, но с них половину аренды берут. Откуда им её взять? У меня знакомый есть, который купил на продажу демисезонную обувь, но так ничего и не продал. Куда это всё потом девать? Надоел уже этот карантин, давит очень сильно. Нагнетают больше. Зачем было закрывать город, когда был один заболевший? Теперь все без работы сидят. У меня вчера ещё и бочку украли. Посмотрел по камерам — ничего. До этого ещё у одного продавца бочку украли. Нам и так коронавируса хватает, ещё и воруют...» — говорит Геннадий, продавец на Гальянском рынке.
Самая свадебная улица Гальянки — проспект Октябрьский, — раньше вызывавшая трепет у всех проходящих мимо дам, сегодня вызывает только грусть. Закрытые двери, опущенные рольставни. А вот в КИТе почему-то не все предприниматели оказались в равных условиях, некоторые ровнее остальных — так, например, в открытом обувном магазине «Монро» журналисту сказали, что у них есть «особое разрешение на работу» (несколько таких же «особых» магазинов мы потом встретили и в ТЦ «Райт» на Садовой).
Новая Кушва
А во время променада по Новой Кушве, пройдясь мимо пустующих пединститута, технологического института, «Металлург-Форума», DEPO, беднеющих маленьких магазинов, журналист Екатерина Пономарёва стала свидетелем транспортировки заражённых COVID-19 из инфекционной больницы в санаторий «Руш».
Но закончить этот текст хочется так же, как начали, — словами одной бабушки. Только эту мы встретили ещё в среду на Вагонке. С маслом и творогом. Она тоже без имени, тоже бегает от штрафов и тоже хочет жить, а пенсии для этого мало. И у неё тоже очень важные слова.
«Всю жизнь работала на Уралхимпласте, на вредности. Пенсия — 13 тысяч. У меня своё хозяйство, коровы, делаю масло и творог. Если я не буду торговать продуктами, то умру — выжить на такую пенсию невозможно. Только вы меня не показывайте, мне нельзя торговать здесь. Коронавирус… Вообще я так считаю: кто рождён утонуть — не сгорит! Мы в 90-е выжили и сейчас выживем».
