Город и его люди. Аврора (продолжение)

Аватар пользователя Дмитрий Кужильный
Город и его люди. Аврора (продолжение)

Уверены, что вы, как и мы, с прошлых выходных ждёте продолжения яркой и драматичной истории об Авроре. В предыдущей серии: согласно завещанию, оставленному Павлом Николаевичем Демидовым, наследником всего его состояния, заводов, приисков и недвижимости являлся его единственный сын Павел, а до того момента, как он достигнет дееспособного возраста, управление всеми делами возлагалось на младшего брата Анатолия и Аврору. Анатолий Николаевич Демидов почти безвылазно жил в Париже, откуда и пытался управлять уральскими заводами через ряд доверенных лиц. И Аврора приняла довольно смелое для женщины её круга решение взять на себя управление делами на уральских заводах…

Проблема заключалась в том, что образованная женщина, знающая толк в придворном этикете, прекрасно разбирающаяся в светских интригах, совершенно ничего не понимала в металлургии и геологии, а доверять заводским приказчикам и управляющим она ещё опасалась. Тогда Аврора обратилась за помощью к младшему брату покойного мужа — Анатолию. Тот «проявил посильное участие», которое заключалось в назначении на ключевые посты уральских заводов известных своей лояльностью к хозяевам управляющих. Кроме того, он попросил императора и кабинет министров учредить над заводами «опекунский надзор» до достижения наследником 18 лет.

Дени Огюст Мари Раффе. Анатолий Николаевич Демидов (рис. 1837 г.)
(фрагмент ориг. изображения) (общ. достояние)

В состав опекунского совета Анатолий Николаевич предложил себя и Аврору Карловну. Ещё двух человек назначил Сенат: вице-директора провиантского департамента Военного ведомства, камергера двора Павла Дмитриевича Дурново и бывшего генерал-губернатора Финляндии графа Арсения Андреевича Закревского, прозванного в армейских кругах Чурбан-пашой за грубость, самодурство и малограмотность.

С Дурново Аврора быстро нашла взаимопонимание — Павел Дмитриевич являлся родственником будущего наследника уральских заводов: его отец Дмитрий Николаевич Дурново был женат на Марии Демидовой, дочери Никиты Акинфиевича Демидова, сестре Николая Никитича.

Бенуа-Шарль Митуар. Портрет П. Д. Дурново (1820 г.) (фрагмент ориг. изображения)
(общ. достояние)

С графом Закревским поначалу отношения не выстраивались. Бравый вояка настаивал на личном участии в управлении заводами, против чего категорически возражал Анатолий Николаевич. Кроме того, оказалось, что Закревский был влюблён в Аврору и периодически оказывал ей знаки внимания, которые трудно было назвать двусмысленными. Ситуация усугублялась ещё и тем, что первый жених Авроры Карловны — Александр Муханов — когда-то был адъютантом у Закревского, а Чурбан-паша на похоронах Муханова поклялся родственникам усопшего всячески оберегать Аврору. Слухи о поведении Закревского дошли до императрицы, а через неё и до её супруга, и после разговора с императором Арсений Андреевич поубавил пыл и рвение, стал относиться к должности опекуна формально.

Сергей Константинович Зарянко. Портрет генерал-губернатора А. А. Закревского (1847 г.)
(фрагмент ориг. изображения) (общ. достояние)

До 1845 года Аврора Карловна жила спокойной, размеренной жизнью богатой вдовы, посвящая всё своё время воспитанию сына и всё реже и реже появляясь на балах и светских раутах. Она уже не ждала от судьбы приятных поворотов, как вдруг однажды в салоне Карамзиных её представили старшему сыну хозяйки — офицеру русской армии, адъютанту графа Орлова Андрею Карамзину. Ей сразу понравился этот молодой человек — учтивый, воспитанный, начитанный. Весь вечер Аврора и Андрей Николаевич провели «в увлекательных и чрезвычайно приятных беседах».  

Встречи светской красавицы и молодого офицера стали случаться всё чаще и чаще, а где-то через полгода Андрей Николаевич объяснился Авроре в любви и сделал предложение. Она не сразу согласилась на этот брак: видимо, её сильно смущала разница в возрасте — она была старше Карамзина на восемь лет. Тем не менее в июле 1846 года они обвенчались. Андрей Николаевич вышел в отставку в чине гвардии полковника и зажил «партикулярной жизнью», помогая жене воспитывать сына, который быстро привязался к отчиму. Молодожёны ненадолго съездили в Европу, и на встрече с Анатолием Демидовым в Париже Аврора предложила мужу попробовать свои силы в управлении уральскими заводами. Возвратившись из Франции в Россию, Карамзин засобирался на Урал. Вместе с ним поехали Аврора и юный Павел. Жить супруги решили на Нижнетагильском заводе.

Аврора Карловна Шернваль и Андрей Николаевич Карамзин (рис. А. Карамзина, XIX в. / фрагменты ориг. изображения)
(общ. достояние)

Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк в 1885 году записывал воспоминания старожилов о том, как вели себя Карамзины в заводском посёлке: «Пробудившись наутро после приезда, новый управляющий умылся холодной водой у колодца и попросил себе завтрак — крынку простокваши и краюху ржаного хлеба. Кухарки, полночи готовившие блюда по столичным рецептам, остались в сильнейшем недоумении от потребностей нового “барина” и его приветливого лёгкого нрава. Он же, окончив трапезу, надел гражданский мундир и пешком отправился осматривать завод. Через полверсты его догнала пролётка, которую Андрей Николаевич отправил назад, сказав, что ему полезно ходить пешком... Аврора Карловна, как никто из прежних владельцев, умела обращаться с людьми. Она была необыкновенно приветлива со всеми и занималась всевозможными вещами в жизни рабочих, бывала посажёной матерью на свадьбах, дарила бедным невестам приданое... Прежде всего она обращала внимание на нужды заводских рабочих: на свои средства построила богадельню и родильный дом, несколько школ, создала специальный фонд, деньги из которого шли на помощь пострадавшим от несчастных случаев».

«Стараниями Андрея Николаевича открылись для рабочих столовые, фельдшерские пункты в Висиме, Черноисточинске, Висимо-Шайтанке, Утке, а в Нижне-Тагильске появилась городская библиотека. Именно Карамзиным на заводах Демидовых впервые был введён восьмичасовой рабочий день. Увы, в производственных вопросах новый управляющий был полным профаном, а поэтому без конца советовался с приказчиками, мастеровыми, механиками и даже простыми рабочими, которые любили ни черта не смыслящего в “железном деле” гуманитария и ценили его отзывчивость и высокую порядочность», — вспоминал сын «экономического» управляющего Василий Дмитриевич Белов.

Дом купчихи Дерябиной на ул. Тагильской, где останавливались Аврора и Андрей Карамзины (фото неизв. авт., 1992 г. / фрагмент ориг. изображения)
(http://tagil-press.ru/wp-content/gallery/fototagil-1960-1990-gody/267-Zdanie-Nizhnetagilskogo-muzeja-byta-i-remesel.jpg)

«Бабку мою, её мужа и маленького Павлика поселили недалеко от завода в большом доме какой-то вдовой купчихи, которая, уезжая с Урала с новым амантом, уступила свои хоромы правлению заводов, — писал в своих записках внучатый племянник Авроры князь Владимир Мещерский. — Дворня рассказывала мне, что по посёлку Аврора ходила в простом сарафане, сшитом, однако, из дорогих шелков, интересовалась бытом посессионных, заводила разговоры с бабами и девчонками на улицах Нижнетагильска. Имея врождённое сострадание к бедным, увечным и больным, Аврора щедро раздавала целковые, а то и трёхрублёвики* по заводским дворам. Один из стариков хвастал мне, что его отца “госпожа Зоренька” одарила аж квадруполем** за то, что тот починил рессоры господской коляски».

Господа Карамзины жили в Нижнем Тагиле наездами, но задерживались тут подолгу — на месяц, два, а то и три. Приезжали они каждый раз не с пустыми руками: привозили книги для заводской библиотеки, учебники и карты для школ, ткани, нитки и бисер для «рукодельной» мастерской, которую организовала Аврора при созданном ею приюте в 1849 году.

Авроринский приют (фото неизв. авт., 1900 г. / фрагмент ориг. изображения)
(общ. достояние)

Но началась Крымская война, и Андрей Карамзин, как истинный патриот Отчизны, вновь надел военный мундир и был назначен командиром кавалерийского отряда. Правда, на войне он пробыл недолго: 15 мая 1854 года в кровопролитном сражении с турками Карамзин был убит. Его однополчане в красках рассказали вдове о героической гибели мужа. Приказчики, мастеровые и работные тагильских заводов обратились к Авроре Карловне с просьбой разрешить установить в посёлке памятник «любимому управляющему и герою Крымской войны». Год спустя памятник Андрею Карамзину, построенный на добровольные пожертвования рабочих заводов Нижнетагильского округа, был торжественно открыт неподалёку от заводского госпиталя.

Памятник А. Н. Карамзину в Нижнетагильском заводе (С. М. Прокудин-Горский, 1909 г. / фрагмент ориг. изображения)
(общ. достояние)

Увы, на самом деле обстоятельства гибели Андрея Карамзина выглядели иначе. Накануне того рокового рейда Андрей Николаевич бурно отмечал с друзьями день рождения одного из офицеров. Утром в шатёр, где продолжалось застолье, привели перебежчика, который рассказал, что вблизи городка Каракала остановился турецкий штаб, который охраняется лишь дюжиной солдат. Карамзин поднял свой отряд по тревоге. Какой-либо разведкой он пренебрёг, и в двух верстах от Каракалы отряд попал в засаду. Вместе со своим командиром погибли 19 офицеров и 140 солдат.

Памятник Андрею Карамзину разобрали уже в середине 1930-х годов, собираясь проложить на его месте трамвайную ветку. Основание сравняли с землёй, чугунную облицовку передали местному краеведческому музею. А через полгода решили провести трамвайные пути в другом месте.

Овдовевшая во второй раз Аврора несколько лет прожила в Санкт-Петербурге под неустанной опекой секретаря мужа Юзефата Огрицко, а затем уехала в Финляндию, где поселилась в своём фамильном имении в Трескенде. Всю оставшуюся жизнь она пообещала посвятить помощи нуждающимся людям.

Алексис-Жозеф Периньон. Аврора Карамзина (1853 г. / фрагмент ориг. изображения)
(https://gazeta-licey.ru/wp-content/uploads/2017/03/Avrora2-386x550.jpg)

В 1860 году она основала в Трескенде школу для детей своих крестьян и крестьян из соседних селений и пожертвовала 4000 марок на первую сельскую народную школу в Финляндии. Аврора помогала и молодым финским талантам. Например, благодаря её стипендии будущий известный композитор Оскар Мериканто смог получить образование в Германии.

В 1867 году северные провинции России и Финляндию охватил голод, ставший итогом череды неурожайных лет. К голоду присоединилась эпидемия чумы, тифа и оспы. Аврора Карловна организовала доставку продовольствия из Петербурга и Южно-Уральских губерний. День и ночь в её имение в Трескенде приходили разные люди, и никто не уходил, не получив помощи из рук этой женщины. Ухаживая за больными, Аврора Карловна и сама заразилась оспой, но выздоровела (и даже осталась без отметин на лице).

В том же 1867-м Аврора закончила финансирование постройки Дома милосердия в Гельсинфорсе (Diakonissalaitos), в котором сама же основала Институт сестёр милосердия. Для того чтобы собрать необходимую для этих целей сумму, Аврора продала на аукционе в Париже подарок первого мужа — Павла Николаевича Демидова — алмаз «Санси». Бриллиант приобрёл английский лорд Астор (сейчас «Санси» выставлен в галерее Аполлона в Лувре).

Правлением демидовских заводов ей был назначен пансион в сумме 84 000 рублей в месяц, однако почти все деньги Аврора тратила на благотворительность, которая была так обширна, что в народе её стали называть «главной феей Финляндии».

Интересна судьба российской недвижимости Авроры Карловны.  

Проживая в Нижнем Тагиле, она довольствовалась небольшим домом на улице Тагильской, а в Санкт-Петербурге у Авроры в собственности было три дома. Это дома № 43 и 45 на улице Большой Морской, построенные знаменитым Монферраном, и дом № 17/19 на Английском проспекте, авторами проекта которого были архитекторы Меркулов, Ган и Жибер. Все эти здания после 1854 года были переданы владелицей под благотворительные проекты, в частности для учреждённого ею же «Общества для улучшения в Санкт-Петербурге помещений рабочего и нуждающегося населения». Задачей общества являлось «строительство домов, приспособленных к потребностям небогатого населения», первыми его акционерами стали император и императрица, а затем почти все члены императорской фамилии. В числе других акционеров были Анатолий Демидов, барон Александр Людвигович Штиглиц, граф Владимир Алексеевич Бобринский и некоторые другие известные персоны Петербурга.

Проявляя заботу «о подлом люде», Аврора Карловна не теряла связи и со светскими кругами. Она по-прежнему была дружна с семьёй императора Александра II, и он неоднократно останавливался в её имении во время своих поездок в Финляндию. Некоторые историки считают, что она оказала значительное влияние на решение Александра II провозгласить Финляндию конституционной страной, имеющей выборное правительство и все конституционные права и свободы.

Аврора Карловна Карамзина (фото неизв. авт., 1870-е гг. / фрагмент ориг. изображения)
(общ. достояние)

В 1885 году Аврору постигло новое горе: она похоронила единственного сына Павла.

Историк Н. В. Кривцов, один из исследователей жизни Авроры Карловны Шернваль-Демидовой-Карамзиной, так описывает этот период жизни нашей героини: «Она думала, что не перенесёт и не переживёт этого, но уже через несколько недель после похорон с невидящими от слёз глазами перебирала в кабинете бумаги и, как всегда, отдавала распоряжения нижнетагильским заводам и продолжала свою благотворительную деятельность. Её доброе и большое сердце не разорвалось от горя лишь потому, что она лечила его самым дорогим лекарством — любовью и милосердием к ближним. А её благотворительность узнали не только на Урале и в Финляндии, но и в Петербурге и даже во Флоренции, городе, с которым был связан брат её первого мужа и её единственный сын… Многие, встречавшиеся с Авророй Карловной, отмечали, что даже в преклонном возрасте глаза её сохраняли вместе с дымкой печали какую-то детскую ясность выражения и чистоту. Если кто-то пытался выразить ей сочувствие в том, как тяжело сложилась её женская судьба, то она в ответ лишь пожимала плечами и никогда не соглашалась признать, что её судьба сложилась трагически...»

Альберт Эдельфельт. Аврора Карамзина в старости (рис. 1898 г. / фрагмент ориг. изображения)
(общ. достояние)

Если верить запискам князя Мещерского, одного из биографов рода Демидовых, за несколько лет до своей кончины, будучи уже в весьма преклонном возрасте, Аврора Карловна совершила поездку в Нижний Тагил. Целью путешествия Мещерский называет «изъятие из родового склепа останков мужа и сына ради перезахоронения их на выкупленном участке кладбища Хиетаниеми на берегу залива Лапинлахти в Финляндии».  

Последние годы жизни Аврора провела в усадьбе Хагалунд. После своей смерти она завещала этот дом городу Хельсинки, и теперь в нём располагается городской музей. Скончалась Аврора в 1902 году в возрасте 94 лет. На похороны приехали потомки её старых друзей, внуки и правнуки, некоторые приказчики Нижнетагильского завода.

В Финляндии её именем названы несколько улиц и площадей, музей и больница. В Петербурге на её бывших домах установлены мемориальные доски и существует туристический маршрут по местам, связанным с именем этой женщины. В Нижнем Тагиле имя Авроры Карловны Шернваль-Демидовой-Карамзиной было предано забвению ещё в советский период, а последний памятник, связанный с её именем, — Авроринский приют — был снесён на рубеже XX и XXI веков ради постройки торгового центра...

Аврора Карловна (фото неизв. авт., 1900 г. / фрагмент ориг. изображения)
(общ. достояние)

 

(с) 2021. Дмитрий Кужильный и Сергей Волков эксклюзивно для АН «Между строк»

 

 Уважаемые читатели!

Если вы являетесь автором какого-либо фото и ваша фамилия не указана в сноске, пожалуйста, свяжитесь с авторами или редакцией любым удобным вам способом, и мы исправим это упущение.

 

Примечания:

* Трёхрублёвик — платиновая монета Российской империи достоинством в 3 рубля, которая выпускалась с апреля 1828 года по июль 1845-го.

** Квадрупль — платиновая монета Российской империи достоинством в 12 рублей, которая выпускалась с апреля 1828 года по июль 1845-го.