Павел Николаевич Демидов. Участник войны 1812 года, учредитель научных премий и губернатор, победивший коррупцию

Старший сын Николая Никитича Демидова, Павел, известен тагильчанам в основном как муж Авроры Карловны Шернваль фон Валлен. О других фактах его биографии написано значительно меньше. Почему историки и краеведы уделили Павлу Николаевичу недостаточно внимания — неизвестно. Тем не менее заслуги Павла перед Отечеством не менее значимы, чем заслуги его отца, деда и даже прадеда, а жизненный путь этого представителя пятого поколения знаменитого рода уральских заводовладельцев не менее интересен, чем биографии других Демидовых.

Павел Николаевич родился в Москве 6 августа 1798 года. Он был не первым ребёнком в семье, как считают многие современные биографы Демидовых. Его старшая сестра Александра умерла в январе 1800 года в возрасте четырёх лет, а несколько месяцев спустя умер младший брат Николай, не проживший и года, и долгое время Павел был единственным ребёнком в семье. Детство мальчика проходило сначала в Вене при российском посольстве, где служил его отец Николай Никитич Демидов, а затем в Париже, где его мать Елизавета Александровна Строганова держала модный аристократический салон. По настоянию матери мальчика отдали учиться в престижный Наполеоновский лицей в Париже. Но в 1805 году из-за ухудшения отношений между Францией и Россией Демидовы переезжают сначала в Италию, а затем перебираются в Москву.

Надо сказать, что отношения юного Павла с матерью изначально оставляли желать лучшего, а после того, как мальчик стал невольным свидетелем связи Елизаветы с офицером Апшеронского полка Гераклием Полиньяком, испортились окончательно. Павел переехал к отцу, которого любил и боготворил с раннего детства. Николай Никитич в это время занимался формированием егерского полка для московского ополчения. Без долгих раздумий отец зачисляет сына в полк, ещё не зная, что очень скоро ему предстоит принять участие в одном из великих сражений русской истории — битве при Бородино.

В период перестройки среди московских, уральских и тагильских историков появился модный тренд — разоблачать фальсификаторов истории. В частности, некоторые специалисты стали утверждать, что Николай Никитич и Павел Николаевич в кампании 1812 года участия не принимали и вообще «демидовский» полк — это миф, запущенный самими тщеславными Демидовыми. Источником этого «разоблачения» послужила бульварная статья «Ополчения 1812 года» некоего А. К. Кабанова, опубликованная в 1912 году в юбилейном сборнике «Отечественная война и русское общество». Автор статьи утверждал, в частности, следующее: «Тайный советник Демидов и камергер князь Гагарин просили дозволить каждому из них обмундировать полк; однако они об этом не позаботились. Первый пробыл некоторое время в армии, где его поведение было весьма подозрительно. Второй отправился из Можайска в Нижний Новгород, откуда он воротился сюда. Т. с. Демидов имеет 300 тысяч годового дохода, и князь Гагарин столько же, но они и не думают выполнить обязательство, принятое ими…» «Разоблачение» оказалось очень живучим, и сомнения в участии Демидовых в Бородинском сражении некоторыми историками и краеведами высказываются до сих пор. Поэтому имеет смысл обратиться к архивным документам, хранящимся в Центральном государственном военно-историческом архиве.

Вот первый из них:

«С.-Петербург.

Господин генерал-от-инфантерии граф Растопчин. По представлению вашему утверждаю полковыми начальниками Московской военной силой полковника кн. Четвертинского — 1-го конного казачьего полка, полковника Аргамакова — 1-го егерского полка, генерал-майора Талызина 2-го — 2-го егерского полка, генерал-майора Талызина 1-го — 3-го егерского полка, подполковника Свечина — 1-го пехотного полка, генерал-майора князя Одоевского — 2-го пехотного полка, генерал-майора Свечина — 3-го пехотного полка, генерал-майора Обрескова — 4-го пехотного полка, генерал-майора графа Санти — 5-го пехотного полка, генерал-адъютанта Лопухина — 6-го пехотного полка, генерал-майора Арсеньева — 7-го пехотного полка, генерал-майора Лаптева — 8-го пехотного полка; тайному же советнику Демидову, обер-прокурору графу Дмитриеву-Мамонову и действительному камергеру князю Гагарину, во уважение того, что они собственным своим иждивением формируют полки, всемилостивейше повелеваю именоваться шефами сих формируемых ими полков.

Александр

Министр полиции А. Балашов» (из рескрипта Александра I Ф. В. Растопчину «Об утверждении в должности командиров полков Московского ополчения» 8 августа 1812 года).

Второй:

«1-го егерского полка шеф тайный советник Демидов с начала ополчения Московской военной силы, употребляя всевозможные способы к усовершенствованию вверенного ему полка, привёл полк в две недели к окончанию и выступил к соединению с армиями, а 26-го числа командовал резервом Московской военной силы, из коей большая часть людей откомандировалась или в подкрепление корпуса генерал-лейтенанта Тучкова, или же для выносу раненых с места сражения, а потом до самого назначения сего полка в армию показал себя самым деятельным и исправным начальством…

Фельдмаршал князь Г(оленищев)-Кутузов» (из донесения М. И. Кутузова Александру I).

Третий:

«Тайный советник ордена святого Иоанна Иерусалимского командор Н. Н. Демидов, в сражениях 26-го августа командуя 1-м егерским полком, 6 и 12 октября и 5 ноября находясь при генерале бароне Беннигсене, оказал примерную храбрость…» (из представления к наградам командующего Московскою военною силою графа Маркова).

И наконец, ответ из Бородинского военно-исторического музея-заповедника от старшего научного сотрудника В. Н. Фёдорова:

«Полк, шефом которого был Николай Никитович Демидов, назывался 1-й егерский. Он входил в состав Московского ополчения. Полк участвовал в Бородинской битве в составе 3-го пехотного корпуса генерал-лейтенанта Николая Алексеевича Тучкова на Старой Смоленской дороге, то есть на оконечности левого фланга русской армии. В целом отряд Тучкова отражал наступления польского корпуса Понятовского, который пытался обойти русскую позицию с юга и нанести удар в спину. После Бородинской битвы 1-й егерский был распределён между 1-й и 2-й западными армиями, то есть ополченцы вошли в состав регулярных войск».

Дальнейшие 15 лет жизни Павла Николаевича были связаны с армейской службой. Его однополчане неоднократно отмечали, что «молодой юнкер Демидов имел неизменный успех у дам разного возраста и сословия, но сам интерес имел, прежде всего, к службе».

В декабре 1826 года по просьбе отца Павел оставляет армию. Николай Никитич был безнадёжно болен и спешил приобщить старшего сына к заводским делам. Почти два года Павел изучает документацию московской и петербургской домовых контор Демидовых, движение товаров и денег, выезжает знакомиться с производством в Нижний Тагил. После смерти отца в 1828 году Павлу пришлось не только взять на себя ответственность за состояние и развитие огромного демидовского хозяйства, но и заняться имущественными делами своего младшего брата Анатолия, которому в то время едва исполнилось 15 лет. Документы петербургской и московской контор, переписка с управляющими уральских заводов свидетельствуют о том, что он довольно быстро вошёл в курс хозяйственных дел и подключился к управлению отцовским наследием, начиная с производства металла и кончая финансами и подготовкой квалифицированных кадров. Так, в недолгий период единоличного правления Павла практически на всех заводах демидовской «железной империи» увеличилось количество молодых людей из семей крепостных, которых отправляли на учёбу в Москву, Петербург, в Германию, Италию, Францию. 

Во всём, что касалось развития производства, Павел показывал себя не только грамотным, но и весьма увлекающимся человеком. В начале 1830-х годов он заинтересовался «пароходным проектом» Черепановых. Тагильские механики просили на реализацию своей идеи более 10 тысяч рублей серебром, и Павел, не задавая лишних вопросов, выделил просимую сумму, заявив: «На нужное дело деньги всегда найдутся». А когда управляющий тагильскими заводами Александр Акинфиевич Любимов предоставил Павлу калькуляцию реальных расходов «пароходной затеи», из которой следовало, что «пароходку» можно было построить и за меньшие деньги, тот просто отмахнулся, написав в ответ: «Раз сия паровая машина пошла, то учинять сыск представляется нам пустым».

На тагильских заводах Павел Николаевич оставил о себе добрую память ещё и своей «социальной программой». Особым распоряжением владельца увольняемые по старости служащие стали получать пожизненную пенсию, составляющую половину их жалованья. Кроме того, Павел распорядился ежегодно выделять из средств конторы по 5 тысяч рублей «на пособия увечным и немочным служителям и мастеровым, да ещё во всех скорбных случаях». Ещё столько же Павел добавлял из своих собственных доходов.

Не забывал он и о благотворительности, ставшей для рода Демидовых семейной традицией. Многочисленные пожертвования на разные нужды делались им на протяжении всей его жизни, он считал своей обязанностью «быть по возможности полезным человечеству сколь в своем отечестве, а также и в других местах». Например, в 1829 году он жертвует 500 тысяч рублей на помощь вдовам и сиротам офицеров и солдат, погибших в ходе русско-турецкой войны 1828–1829 годов. 4 октября 1830 года Павел Демидов обратился к Николаю I с просьбой принять пожертвование для учреждения в Императорской академии наук престижных Демидовских премий, призванных содействовать «преуспеянию наук, словесности и промышленности в своём Отечестве». Демидов обязался ежегодно вносить «в счёт Министерства народного просвещения сумму в 20 тысяч рублей ассигнациями для вознаграждения оной 5 тысячами рублей каждого, кто в течение года обогатит российскую словесность каковым-либо новым сочинением. Таковыми же суммами награждать за подобные сочинения в особенности по части медицины, хирургии и изящности».

Через год, в 1831-м, Павел добавил к этой сумме ещё 5 тысяч рублей для издания научных трудов, находящихся в рукописи и потому не имеющих возможности претендовать на получение премии. Согласно воле Павла Николаевича, Демидовские премии должны были присуждаться в течение жизни учредителя и ещё 25 лет после его смерти.

Первое присуждение Демидовских премий состоялось в 1832 году и продолжалось до 1865 года. Первыми получателями стали Магнус Георг фон Паукер за работу по русской метрологии, Юлий Андреевич Гагемейстер за труд «Розыскание о финансах древней России» и Александр Христофорович Востоков за труд «Русская грамматика Александра Востокова, по начертанию его же сокращённой грамматики полнее изложенная». Лауреатами этих премий позднее стали такие выдающиеся русские учёные, как хирург Николай Пирогов, химик Дмитрий Менделеев, физик Борис Якоби, географы Фёдор Литке, Иван Крузенштерн и многие другие. Всего за 33 года было выделено 55 полных и 220 половинных премий. За учреждение этих премий Павел Николаевич был пожалован орденом Святого Владимира 3-й степени, а научная общественность избрала его почётным членом Петербургской Императорской и Российской академий наук, почётным членом Московского и Харьковского университетов и Вольного экономического общества. Кроме того, по указу Николая I он получил чин статского советника и назначение в Курск на должность губернатора.

На должности губернатора Курска Павел Николаевич Демидов провёл четыре года, с 1831-го по 1834-й. Первые два года его губернаторства в канцелярию царя приходили многочисленные жалобы на действия Павла Николаевича. Подавляющее большинство жалоб были написаны курскими чиновниками, помещиками, купцами и даже священнослужителями. В конце концов в 1832 году в Курск прибыла ревизия, но проверки показали, что новый губернатор ведёт дела справедливо, блюдя в первую очередь интересы государства, а большинство жалоб и доносов в ходе проверок не подтвердились. Более того, ревизоры были поражены тем фактом, что в Курске практически не было коррупции. Позднее, уже после смерти Павла Николаевича, выяснилось, что Демидов решил проблему взяток довольно оригинальным способом: он из личных средств доплачивал чиновникам суммы, вдвое превышающие среднемесячный размер взяток. В памяти курян Павел Николаевич Демидов запомнился и более значимыми делами. Так, перед резиденцией губернатора по его приказу была сделана деревянная мостовая из вертикально врытых в землю и прижатых друг к другу дубовых торцов. По такой дороге движение конных экипажей было почти бесшумным. По этому примеру в городе был выложен другой такой «торцовый тротуар» на Московской улице. На свои средства Демидов привёл в хорошее состояние запущенный к тому времени общественный Лазаретный сад, устроив там красивые беседки, гроты, лабиринты и приказав в этот единственный городской сад бесплатно впускать всех, включая беднейшие слои населения. Народ с радостью стекался в вечернюю прохладу тенистого сада, где звучала музыка военного духового оркестра. 

Позже Демидов пожертвовал 20 тысяч рублей Курской губернии на вечное обращение для раздачи с них процентов беднейшим семействам Курска. В 1831 году в Курской губернии свирепствовала эпидемия холеры. Средства казны на борьбу с этой напастью были скудные и доходили до Курска с большими потерями. Тогда Павел Николаевич построил четыре лазарета за свой счёт. Все эти действия, популярные у простых людей, вызывали у ряда царских чиновников плохо скрываемое раздражение. Ещё более прославила Павла Демидова история с расследованием убийства простой крепостной Жмыревой, забитой своими господами ради плотских забав. Убийцы подкупили всех нужных чиновников, чтобы списать смерть девушки на холеру, но подкупить губернатора им не удалось. Павел Николаевич дал делу огласку и добился суда над злоумышленниками. После этого случая популярность губернатора в среде простых курян выросла необычайно.

Между тем всё сильнее давала о себе знать развивавшаяся болезнь — ревматизм суставов, что заставило Павла Николаевича обратиться с прошением об отставке. 2 апреля 1834 года он был уволен с должности губернатора и причислен к Министерству внутренних дел, получив за усердие по службе орден Святого Станислава 1-й степени и должность егермейстера Высочайшего двора.

Но в этой должности пробыл недолго. В январе 1836 года он вынужден был подать прошение об отставке с дозволением поехать за границу. В мае такое разрешение было получено.

А осенью 1836 года весь Петербург был взбудоражен сенсационной новостью: 38-летний Павел Демидов, один из самых богатых людей России, посватался к первой красавице Северной Пальмиры, фрейлине императорского двора, дочери выборгского губернатора Авроре Шернваль.

 

Продолжение следует…

(с) 2022. Дмитрий Кужильный для АН «Между строк»