Культовый рэпер Лигалайз (Андрей Меньшиков) в минувшие выходные дал первый концерт в Нижнем Тагиле в баре Nebar. В начале 90-х Лига начал продвигать рэп-культуру в России, став одним из самых успешных рэперов. Сейчас он занимается продюсированием и возвращается к сольной карьере. В эксклюзивном интервью «Афише» Лигалайз рассказал о своём новом альбоме, русском рэпе, ненависти в баттлах и популярности.
Андрей, вы сегодня круто зажгли в Нижнем Тагиле. Публика была какая-то особенная?
— Публика везде хорошая, на публику пенять вообще нельзя, всё зависит от артиста. Вчера был концерт в Екатеринбурге, тоже было круто. Здесь получше сам клуб, побогаче и для подобного выступления лучше подходит зал. Вообще мне нравится выступать в самых неожиданных местах — так получаются самые лучшие выступления.
Что-то слышали про Нижний Тагил раньше? Ну кроме этой истории про туристов из «Нашей Раши»…
— Это ваша боль просто, да? Конечно, слышал. У вас знаменитый рабочий город. Город заводов, колоний и тюрем, правда, тоже. Но куда от этого деться — это часть нашей российской культуры. Через лагеря в стране исторически много всего происходило.
Город мне очень понравился, он удивляет людьми. Существует стереотип про провинцию, которая, казалось бы, вдалеке от культуры. Не так много мы успели посмотреть, но те люди, с которыми мы сталкивались, нас удивили: я бы никогда в жизни не подумал, что они не из столицы. Даже первые сотрудники бара, которые нас здесь встретили, оказались такими продвинутыми, модными, с татуировками… Ещё я не заметил никакого говора, хотя даже в Екатеринбурге услышал определённый акцент.
Сегодня все говорят о русском рэпе. С чем вы связываете такую его популярность?
— Очень много факторов. Это связано с нашим великим и могучим русским языком, который является сильным инструментарием. Он гораздо более богатый, изобретательный, чем английский язык.
В каком-то интервью вы говорили, что английский язык больше подходит для рэпа...
— Это мы раньше так считали. Когда я только начинал, существовало всего несколько российских рэп-групп и было такое мнение, что русский язык просто не предназначен для рэпа. Я задумался, почему так считается. В английском короче слова, но и рифма там более бедная. По-русски читать сложнее — у нас больше согласных, шипящих, поэтому нужна другая техника. Русским языком можно играть по-разному: экспериментировать с аллитерациями, со слогами и вставлять их в ритмическую структуру. По-моему, русский рэп звучит интереснее, чем английский. Но конечно, это нужно уметь делать, нужен талант определённый. Ещё рэп — это нечто честное, это то, что на душе. Это продолжение шансона, который очень популярен в России. Это продолжение бардовской песни. Высоцкий сегодня был бы рэпером, конечно же. Цой был бы рэпером.
Кого из нынешних популярных рэп-исполнителей вы пригласили бы на баттл?
— Я очень уважаю эту культуру, но я в другом жанре присутствую. Не понимаю, как я могу настолько ненавидеть человека, чтобы потратить месяц на подготовку текстов, которые унизят его. Я не могу себя заставить поверить в то, что этот парень мой враг, и посвящать целый месяц ненависти, весь свой креатив на это направлять. Я не верю в это. Это определённая стадия, необходимая для закалки любого рэпера. Это такая школа, которую нужно пройти. Конечно, я в своё время прошёл через баттлы, бифы проверку на прочность. Все крупные рэперы прошли через это. Это такой маскулинный вид жёсткого спорта, в котором нужно биться за своё место. Я не понимаю, почему я должен возвращаться к этому. Хотя всё моё творчество — это баттл, каждый мой концерт. Тот, кто бросит мне вызов, пусть сначала сделает столько, сколько я. Здесь я начинаю хвастаться про то, что я 20 лет в этом, про популяризацию культуры, про песни, которые создавали почву, чтобы сегодня мы получили бум рэпа. Этот бум же не первый, это ещё одна стадия. Сначала рэп зашёл через более дворовые песни, более близкие к шансону, более пацанские, подъездные, потом — через нарядные клубные. Сейчас ещё одна стадия — баттлы. Это хорошо, здорово, прикольно, но баттлы — это совсем чуть-чуть, это маленькая часть хип-хопа, одна из граней огромной культуры. Хотя суть рэпа, конечно, в этом — в соревновательности, в мастерском владении словом, в умении направить своё слово против того, что тебя беспокоит.
Повторюсь, мне сложно выбрать врагом какого-то парня, такого же, как я. Или девушки, чтобы здесь не было сексизма, — классные рэперши есть тоже. Думаю, ещё будет звезда, которой не было.
Вы были одним из первых, кто начал создавать рэп-музыку в России. Как вам кажется, кому сложнее заниматься рэпом — вам тогда или сегодня молодым рэперам, у которых масса конкурентов?
— Во многом им проще. Проще потому, что существует интернет, потому что люди готовы слушать рэп. А на нас смотрели как на идиотов и говорили, что эта афроамериканская культура никогда в жизни не будет популярна здесь. Баобаб никогда не вырастет в тайге. Ну и пожалуйста. У меня никогда не было сомнений, просто мне повезло раньше других это всё прочухать. Я увидел огромный потенциал в этом раньше других и потому абсолютно не удивляюсь этим всплескам. Сейчас все в курсе, все рассказывают про баттлы и панчи. Мне понятно, что все так вдруг встрепенулись, — 40 лет уже этой культуре. Versus существует 10 лет.
Проблема в том, что люди слишком ведомые. Им Дудь и Иван Ургант сказали из телевизора, что рэп сейчас популярен. И они такие: да, рэп — это интересно. Почему нельзя было раньше это открыть для себя? Рэп — это культура, которая требует изучения. Мы это всё увидели раньше других, влюбились в эту культуру раньше других. Наверное, тем, кто открыл для себя рэп позже, просто не попадались те артисты, те бриллиантики, которые нас цепанули. Вообще, в любом направлении всегда шлака и ерунды больше, чем настоящих талантов, и всегда нужно разбираться. В связи с тем, что рэп стал очень популярен, появилось некое понятие инфляции — чем больше хороших артистов, тем больше плохих. Рэп становится менее оригинальным, слово раньше звучало более остро. Мы всё-таки за базар научены отвечать. Цена слова раньше была, с появлением интернета она упала. Если раньше мы слушали рэп и сопоставляли, действительно ли человек имеет в виду то, что он говорит, сейчас ты можешь просто фантазировать, говорить всё что угодно — нет никакого тормоза, никаких границ.
И не только в рэпе…
— Ну, наверное. Это зависит от культуры, воспитания. В этом смысле многие рэп-артисты мне очень импонируют. Здесь важно не то, чего ты наговорил, иногда важнее то, чего ты не говоришь и как ты себя не ведёшь. Популярными становятся люди, которые делают не очень порядочные поступки. Лучше я буду менее популярным, но на своём месте, буду заниматься своим делом и делать его круто. Популярность слишком переоценена.
Скажете пару слов о новом альбоме? Со сцены о нём уже немного упомянули.
— Я запрещаю себе раньше времени говорить об этом. Но да, готов альбом — замечательный, отличный, очень классный, наглый, жёсткий. Я выключил желание понравиться — именно в такие моменты становишься самим собой.
Беседовала Екатерина Баранова
Фото: Илья Агинский
Видео: Александр Скрябин
