Утром 8 мая оператор монтажа телекомпании «Телекон» Анатолий Тютин обратился в поликлинику с жалобой на сильный непрекращающийся кашель. Но он даже не мог себе представить, что уже к обеду окажется, как он выразился, «в самом эпицентре ковидобезумия». Мы попросили коллегу описать его историю в формате дневника.
8 мая. Выя, поликлиника на Липовом тракте. Около 9:30 утра
Думал, что забегу по-быстрому в поликлинику, получу консультацию, как вылечить проклятый кашель, пойду работать. Народа нет, на входе просят обмазать руки дурно пахнущим антисептиком, в регистратуре сидят за полтора метра от окошка. В кабинет на приём никого. Выдают стерильные перчатки. Жду полчаса прихода врача. Обследовали, послали сдать кровь и флюорографию. Там тоже никого, быстро управился. «Ну всё, — говорят врачи, — воспаление правой доли лёгких. Сдай мазок на коронавирус и езжай на скорой в ЦГБ № 1 на Пихтовку». Через пару часов за мной приезжает не очень скорая скорая. В 13.00 я был в приёмном покое больницы. Там суматоха, 12 поступивших, кто-то и правда тяжёлый, кто-то сам пришёл, на своих двоих. Всех водят из кабинета в кабинет, анализ крови, мочи, КТ, допросы. Где-то в 15:00 я таки попадаю в палату.
Терапия номер пять. По этажу слоняются то ли слесаря, то ли электрики и вкручивают что-то в краны с кислородом, торчащие из стен во всех палатах. Персонал вообще не знает, что делать. Все они приехали сюда получать инструкции, как и что тут будет работать, познакомиться друг с другом, узнать свои служебные обязанности. А тут куча больных. Всех срочно выводят работать. Из тех, кто работал в пульмонологии, только врачи, остальные — кто с травматологии, кто с глазного. Шутим с мужиками в палате: главное, чтобы не с проктологии.
Нас в палате трое, всех под капельницы. Хочется есть. Никого не кормят, так как ещё не поставили на баланс. Обещают попробовать добыть хотя бы что-нибудь из других отделений. Почему-то ничего не выходит. Проносят передачку со скандалом. Жуём печеньки и пряники.
9–11 мая. Вагонка, первая городская больница
Дни в больнице протекают один за другим: обыденно, долго, серо и скучно. И вот вроде не в первый раз попадаю в места лишения/возвращения здоровья (в шестой, если память не изменяет), но этот раз — особенный.
Начали кормить, но лучше бы не начинали. Всей палатой бегаем целыми днями в туалет. Девятого числа совсем под вечер кладут к нам четвёртого. Сначала на кушетку. На следующий день находят нормальную кровать. Но самое интересное, что мазок на COVID у него никто не берёт. Полдня пытаемся убедить сестёр, что у нас тут под боком возможный очаг заражения. Нам не верят. Потом верят и очень удивляются. И знаете что? Ничего. Мазок берут только вечером 12-го. Оперативность.
Народ прибывает. Медперсонал полдня таскает мебель по этажу, освобождает палаты. Какого-то парня кладут в процедурной. Ему там совсем тоскливо одному.
Творится какой-то хаос, но нам запрещено покидать территорию палаты. Видимо, чтобы хоть в чём-то был порядок. В соседней палате бабушка то сбежать пытается, то лечиться отказывается, то все медсёстры её толпой в туалет тащат. Всерьёз обсуждают, не привязать ли её на ночь, и ищут верёвку. Но вроде обходится строгим внушением. В коридоре какой-то мужик пытается помирать, его откачивают. На следующий день он заблёвывает весь сортир кровью. Говорит, что тут надо убраться, а сам топает прилечь на койку. Все в шоке.
Медсёстры разносят таблетки, толпой пытаются разобрать почерк врача. Выясняется, что некоторых прописанных таблеток или нет в принципе, или они кончились и надо ждать завтра. Та же история с совсем уж банальными ватой и пластырем и не такими банальными антибиотиками. Даже стоек для капельниц не хватает.
12–13 мая. Вагонка, первая городская больница
Вечером 12 мая начинаются какие-то тревожные движения в отделении. У медиков консилиум. Говорят, всё, с завтрашнего дня допуск по СИЗам ещё строже. Совсем в скафандры надо экипироваться. А в них жарко, как в бане. Того и гляди, самих удар хватит и тоже придётся откачивать.
Результаты тестов не сообщают. Говорят, обычно, если есть положительные, с Екатеринбурга звонят, если отрицательные, то, бывает, и не звонят. Им там некогда, а вы живите как хотите. Мы живём, но слегка тревожимся. Принесли передачки, запас еды и туалетной бумаги пополнен. К стрессу и расстройствам желудка готовы.
13 мая с утра всех тащат снова сдавать мазок. Выясняется, что в отделении обнаружили-таки ковидоразносчицу. Судьба её покрыта тайной, но вроде как куда-то изолировали. А мы теперь все, возможно, контактёры и больны не только обычной пневмонией. Всё, кроме палат, заливают толстым слоем дезсредств.
Жалко всех: и тех, кто лечится, и тех, кто лечит. Куда делись обещанные средства, совершенно непонятно. Ни лекарств, ни надбавок к зарплатам ни тем, кто трудится в больнице, ни тем, кто в поликлинике.
Если вам приспичило заболеть хоть чем-то, похожим на COVID, потерпите ещё хотя бы неделю, когда вся эта неуклюжая махина начнёт хоть немного нормально функционировать.
