«Фотожурналистика — это всегда драма». Фотограф Павел Волков — о своих «особенных» героях и честности в фотографии

Уроженец Нижнего Тагила Павел Волков, успешный фотограф и фотожурналист, больше пяти лет живёт в Москве. В свободное от работы в городской газете время Павел снимает фотопроекты о людях с серьёзными заболеваниями и сложными судьбами. Журналист Екатерина Баранова поговорила с фотографом о том, как он пришёл от свадебной съёмки к серьёзной фотожурналистике, где он ищет своих героев и почему ему важно рассказывать сложные истории.

Павел, начнём, пожалуй, с актуального. Вы работаете фотокорреспондентом в городской газете «Вечерняя Москва», как изменился ваш график с введением режима самоизоляции в столице?

— Газета выходит, но коллектив работает из дома. Я и до этого в редакцию не ездил — отснял материал и прислал его по почте. В Москве ничего не происходит абсолютно: всё отменено, всё закрыто, поэтому материал в газете выходит однотипный, в основном медицинские сводки, происшествия, всё, что связано с коронавирусом. Стараюсь не выходить из дома, потому что заражённых в Москве всё больше и больше. Когда только ввели карантин, людей на улице не было вообще, мы ходили фотографировать пустынную Москву.  Сейчас она не очень пустынная, люди подрасслабились уже.

Скучновато, конечно. Я уже привык к ритму, когда ты постоянно фотографируешь, а тут в день-два по одной съёмке. Бывают дни, когда ничем не занимаешь, сидишь дома. Я смотрю лекции, много что посмотрел, почитал. Это как-то спасает от безделья.

Мне вот интересно, как простой тагильский парень превратился в успешного московского фотографа, выигрывающего конкурсы фотожурналистов по всему миру?  

— Ну да, я простой тагильский пацан. У меня классическая социальная лестница. Отучился после школы в Нижнетагильском металлургическом колледже, 1,5 года проработал на НТМК. Моё приключение началось с того, что я переехал жить в Екатеринбург. Там я продолжал работать на заводе. В моей биографии, на самом деле, было пять заводов.

В Екатеринбурге занялся фотографией. Почему-то у меня в руках оказался родительский фотоаппарат — они тогда купили относительно дорогую мыльницу. Я решил фотографировать, и всё, затянуло. Потом уже купил на честно заработанные деньги на заводе первую зеркалку и начал делать фотосессии, снимать свадьбы, love story. Но это не была моя основная работа.

Постепенно я начал понимать, что свадебные фотосессии, красивые женщины в какой-нибудь смородине на фоне Екатеринбурга — это всё прикольно, но всё-таки хотелось чего-то большего. Свадьбы я снимал ради денег, мне это мероприятие довольно быстро разонравилось, хотя местами на них было весело. Начал замечать, что мне больше всего нравится делать фотографии, снятые по пути на какую-то съёмку, буквально из окна трамвая, по дороге в парк. Мне больше нравилась фотография простой, обыденной жизни, немножко репортажная. Людей я тогда, конечно, боялся снимать, но какие-то прохожие всё равно попадали в кадр.

И вы решили получить профессиональное образование?

— В Екатеринбурге ходил в фотошколу для начинающих фотографов. Там рассказывали, как устроен фотоаппарат и как он работает. Я считаю, что на тот момент это было очень полезно. Я хотя бы понял, как с этим обращаться. Ходил в фотоклуб «Четверг» в доме Метенкова. Это было лет 9 назад, по четвергам там рассказывали про фотографов, показывали репортажно-документальные фото, ты  мог показать свои фотографии.

А почему решили переехать в Питер?

— В Питер я уехал, потому что мне город очень сильно понравился. Некоторые друзья уже туда перебрались, я был не один. Как-то так случилось, что собрал вещи и уехал. Поступил на фотофакультет имени Гальперина. Нас учили репортажной, документальной фотографии. Обучение длилось два года, были серьёзные кураторы, надо было сдавать экзамены — всё по-взрослому. Помню, что на первом туре при поступлении надо было пройти собеседование и принести десять фотографий. Я выбирал что-то из добра, которое наснимал в Екатеринбурге. Как я потом узнал, на моё поступление повлияло фото, сделанное как раз в Нижнем Тагиле, на стадионе «Юность». Оно не про футбол, а про композицию, какие-то диагонали. Даже не помню, где сейчас эта фотография.

А потом уехали в Москву?

— В Питере я три года прожил. Закончил фотофакультет. Пока учился, начал работать в местных газетах. Из-за этого меня, кстати, выгнали с завода, но я не особо расстроился, потому что мог уже зарабатывать на жизнь с помощью фотографии. Это была моя давнишняя мечта. В Питере работал на несколько изданий, самое известное — «Деловой Петербург». Для них снимал на Майдане в 2014 году, в Крыму, на востоке Украины. Летом 2014 года я как-то очень быстро переехал в Москву. Мне предложили хорошую работу в городской газете «Вечерняя Москва», где я работаю уже больше пяти лет.

Почему вы поехали в Киев на Майдан? В чём была ваша цель?

— Я поехал, потому что понимал, что там вершится некая история. Я хотел статью частью этой истории, её свидетелем, хотел это запечатлеть в своих фотографиях.

Вам всё ещё интересно работать фоторепортёром?

— Мне интересно. Могу сказать, что есть очень скучная и неинтересная часть работы, которую ты делал уже десять раз. Но я понимаю, что без этого никуда. Нет работы, которая бы на 100 процентов во всём нравилась: всегда есть плюсы и минусы. Я стараюсь максимально пользоваться плюсами, которые мне работа даёт.

Вы ведь довольно много преподаёте. Не планируете оставить работу в газете и заниматься только творчеством и преподавательской деятельностью?

— Я не знаю. Да, довольно часто выступаю на журфаке МГУ, другие институты периодические зовут, на фестивали приглашают спикером. Второй год подряд преподаю для Ассоциации белорусских журналистов, мы занимаемся в Минске и Вильнюсе. Ещё какие-то мастер-классы даю для Canon как их амбассадор. Я не стал бы уходить полностью в преподавание, потому что пока ассоциирую себя как фотографа, а фотограф в первую очередь должен фотографировать.

— Давайте поговорим о ваших творческих проектах. Ваши герои это люди с непростой судьбой, с физическими недугами. Почему вы снимаете именно таких людей? Вы хотите шокировать зрителя, вызвать сочувствие? Или ваша цель рассказать о человеке, который может преодолеть любые сложности?

— Я ничего не хочу от зрителя. Любой мой проект будет встречен как положительными, так и отрицательными отзывами. Делать проект, изначально равняясь на реакцию людей, наверное, неправильно. В первую очередь я это делаю по внутренним соображениям. Я лично считаю, что моих героев, их истории должны увидеть, услышать и узнать многие. Это те истории, которые должны быть рассказаны. Реакция всегда разная: для кого-то это шок, для кого-то сочувствие, для кого-то негатив, для кого-то, наоборот, позитив. Было много случаев, когда зрители, увидев ту или иную публикацию, пытались помочь человеку, про которого я рассказал. Шокировать можно другими, более грубыми вещами. Я бы сказал, что мне хочется вызвать глубокие эмоции, но у каждого человека они разные, в зависимости от его жизненного опыта.

Как вы работаете со своими героями? Как удаётся уговорить их поучаствовать в фотопроектах?

— Изначально нахожу героя и всегда открыто пишу, чего я хочу. Главное — напроситься на встречу. Уже при встрече рассказываю про себя, показываю свои проекты. Последняя моя история про мальчика Лёшу с серьёзным недугом. Я нашёл про него информацию в интернете, написал его приёмной маме Надежде. Она пригласила меня домой, я приехал, рассказал всё как есть: что какое-то время мне нужно будет провести с Лёшей и его семьёй, что это будет где-то опубликовано. Они согласились.

Какое-то время я приезжал к ним в гости, ходил на прогулки, какие-то мероприятия посещал, фотографировал Лёшу. Всё это было довольно честно, я не обманывал никого. Я прекрасно понимал, что они могли мне отказать, и я бы понял их решение. Но тут я постарался сделать так, чтобы они согласились. Я считаю, что отчасти мне повезло.

Что говорят ваши герои, их родные, когда видят сделанные снимки? Им нравится результат?

Кому-то нравится, были случаи, когда фото не нравились. И это нормально, я не могу нравиться абсолютно всем и при этом оставаться собой как фотограф. Конечно, я очень рад, когда мои фото нравятся моим героям, и расстраиваюсь, когда этого не происходит. Но это нормально, у человека просто может быть своё видение себя.

Чему научило вас общение с такими людьми? Вы изменили отношение к людям, к государству, к самому себе?

— Это очень риторический вопрос. Изменения произошли уже во время первых шагов в творчестве, продолжаются до сих пор и будут продолжаться. Это абсолютно непрерывный процесс. Каждый герой, каждый час, проведённый с ним, всегда меняет что-то в тебе, в отношении к людям, к жизни, к самому себе, в меньшей степени — к государству.

Вы задумывались о том, почему ваши проекты занимают призовые места на международных конкурсах? Возможно, дело в темах и историях, за которые берутся немногие фотографы?

— Есть определённые критерии для фото на таких конкурсах: качество снимков, сюжет, проблема и так далее. Конкурсы фотожурналистики всегда остросоциальные. Не могу сказать, что мои темы максимально выигрышные, конкурировать иногда приходится с людьми, которые снимают войну, а это самая пиковость в фотожурналистике. Конкурировать приходится с такими историями, что смотришь — и слёзы наворачиваются. Вообще фотожурналистика — это всегда драма во всех ипостасях. Для меня победа в конкурсе — показатель профессионального роста. Я рад, что так происходит, это такой заряд на дальнейшее творчество.

Как часто вы бываете в родном Нижнем Тагиле? Есть ли планы снять здесь творческий проект?

— В Тагиле бываю нечасто. У меня очень мало свободного времени, все свои отпуска трачу на съёмки фотопроектов. Последний раз, когда приезжал в Тагил, я порадовался за свой родной город. Я много путешествовал по России, бывал во многих городах и точно могу сказать, что Тагил — очень хороший город, в хорошем состоянии, тем более учитывая, что он не областной центр. Есть работа какая-то у людей.

Творческие планы, связанные с Тагилом, — это моя больная тема. Я постоянно что-то хочу сделать, какую-то историю. Хочу снять про рабочих завода, про сам завод, про ту жизнь, которая там происходит. Очень давно собираюсь, но никак не могу собраться. Из-за коронавируса опять пришлось отложить поездку. Надеюсь, в скором времени что-то получится.