Завтра, 8 июня, в Нижнем Тагиле в прокат выходит «Нелюбовь» Андрея Звягинцева, получившая приз жюри на Каннском кинофестивале. Накануне Звягинцев презентовал фильм в екатеринбургском Ельцин Центре, где побывала и журналист АН «Между строк». Вместе с исполнителями главных ролей Марьяной Спивак и Алексеем Розиным режиссёр приехал в Екатеринбург буквально через несколько дней после Канн. Ошеломительный успех картины, снятой без господдержки, сделал Звягинцева единственным в XXI веке русским режиссёром, который ни разу не возвращался из Канн без наград (ранее призы получили картины «Елена» и «Левиафан»). История «Нелюбви» оказалась близкой многим странам. В центре сюжета – московская семья, переживающая сложный развод: супруги давно ведут новую жизнь, но продолжают делить квадратные метры общей квартиры. В череде конфликтов и взаимных претензий главные герои забывают о 12-летнем сыне Алёше, который после очередной ссоры сбегает из дома. Об интернациональной «Нелюбви», о «каннских» переживаниях и «полном счастье» съёмочная группа рассказала на пресс-конференции.
О триумфе в Каннах
Андрей Звягинцев:
«Когда 19 фильмов вместе с твоим рассматривает жюри и у него в руках пять призов, если не считать актёрских, понимаешь, что попасть в этот тесный круг довольно затруднительно. И вот в тот самый день, 28 мая, повеяло: могут начать звонить. Как только решение жюри есть, оно окончательно, оно подписано, устроители фестиваля обзванивают победителей и деликатно намекают, что им нужно быть на закрытии. Это всё, что они могу сказать, это золотое правило. И вот ты получаешь это известие, а это значит, что тебя что-то ждёт».
«Первый конкурсный показ у нас был в первый же вечер фестиваля. Мы получили рейтинг 3,2, который держался до самого конца. Фильм называли лидером фестиваля, шедевром. Питер Бредшоу из газеты The Guardian, авторитетный критик, которого боятся все кинематографисты, высказывал в адрес фильма невероятные слова, пророча ему "Пальму". Я так длинно отвечаю на вопрос, потому что, когда ты попадаешь в такие обстоятельства, ты невольно, поскольку человек слаб, испытываешь волнение. Думаешь, надеешься. Но главная часть моего ответа в следующем: я очень давно для себя решил, что единственная верная установка на труд – это когда ты абсолютно чист и абсолютно искренен, делаешь фильм, чтобы сделать фильм. Думаю, что, закончив работу над ним, я могу позволить себе такую слабость, как завышенные ожидания».
Работа со Звягинцевым – счастье полное
Марьяна Спивак:
«Работать с Андреем Петровичем – счастье полное. Начиная с проб, которые длились полгода, заканчивая самими съёмками. Счастье – принимать участие в фильме, в котором не смеешь надеяться сниматься. Это просто подарок судьбы. Для меня это первая большая работа в кино, поэтому всё было очень волнительно, я боялась подвести ожидания Андрея Петровича. Сложно не было, было интересно работать. Вся съёмочная группа меня очень сильно поддерживала, я восхищаюсь каждым, кто работал над этим фильмом».
Алексей Розин:
«Абсолютно согласен с тем, что говорит Марьяна. Действительно, у нас была удивительная группа, удивительная атмосфера на площадке царила. Попадаешь в особый рабочий ритм, когда приходишь к Звягинцеву на площадку. Ничего лишнего не происходит, никто не суетится, не занимается посторонними вещами, везде происходит жизнь, которая подчинена общей задаче. И это прямо сразу настраивает на верный лад. Часть группы сохраняется одна и та же в разных фильмах. Мне так повезло, что несколько лет я встречаюсь с этими людьми на площадке (Розин снимался также в картинах «Елена», «Левиафан». – Прим. ред.). С режиссёром Звягинцевым очень интересно работать актёрам. Потому что он понятно ставит задачи. А предложения, которые ты делаешь на площадке, можно выполнить, но всё равно это ведёт к заранее запланированному варианту, который режиссёр себе представил. Это тоже очень здорово, когда режиссёр точно знает, чего он хочет».
«Мы больше не воспитываем – мы только любим»
Андрей Звягинцев:
«Есть такая могучая трагедия, сотрясающая все основы. Для меня главное в кино – когда ты смываешь себя прежнего, обновляешься. Меня абсолютно не интересует финал истории, потому что самым важным является то, что происходит с героями. Кино должно поселять семя сомнения в тебе самом, желание размышлять о том, что с тобой происходит. Мне кажется, мы выполнили задачу, я это слышу от зрителей. Многие говорили, что, возвращаясь домой, они обнимали своих детей. Мы обратили зрителя внутрь себя, у них появилось желание обнять близких, детей своих. Этот механизм здесь срабатывает. Одна женщина сказала мне, что после просмотра она позвонила мужу и сказала: "Мы больше не воспитываем – мы только любим".
У меня в Каннах было за два с половиной дня рекордное количество интервью – 106! У ребят то же самое. Ни один иностранный журналист не спросил меня о фильме: неужели у вас в России так? Все с пониманием относились к происходящему, все понимали, о чём идёт речь. Единственное, что нас различает, – национальный колорит, всё остальное универсально. Мы ярко выражаем эмоции, это то, что нас отличает от британцев, например. Это история, понятная везде. Я это слышал из уст не только журналистов, но и зрителей, которые после просмотра подходили и говорили: это наша американская история, итальянская история. Даже фигура матери всем понятна. С этим матриархатом архаичное общество знакомо. Всё традиционалистское общество живёт отсутствием просвещения, эмпатии, толерантности к мнению другого. В этом проблема нашего общества. Мы в ограниченном состоянии пребываем. Рвёмся в Европу, но демократические ценности никак не привьются нашему дереву. Это наша проблема».
О политической цензуре в кинематографе
Андрей Звягинцев:
«Мне странно, как встретили на родине фильм "Теснота" Кантемира Балагова. Хотя на самом деле никто ничего не встретил, зритель даже не видел фильма, и не увидит, это решение наверху стоящих, рулящих. Такое же решение принималось в отношении нашего фильма "Левиафан" в Псковской области. Его решили не показывать там с формулировкой "зрители на него не придут". Те, кто принимает такие решения, решает за народ. Позже я приехал в Псков и там мы показали "Левиафан" дважды, потому что желающих было огромное количество. Кто-то запускает информацию, что фильм очернительский. А мы, к сожалению, очень ленивы, инертны, мы любим подхватить какую-то идею и с ней жить... По поводу того, как примут "Нелюбовь". Мы устроили премьерные показы в Москве и в моём родном Новосибирске – люди идут».
О дорогостоящих планах на будущее
Андрей Звягинцев:
«У нас есть три сценария. За них надо садиться, прорабатывать. Я мечтаю о каждом из них уже много лет, но все три бюджетно очень дорогие. Например, история 1015 года: Киевская Русь, деревянный кремль, кольчуги, кони, дружина Бориса и Глеба. То есть вот такой масштаб. Это серьёзный исторический план, надо бытовую жизнь поднимать, чтобы понять, как люди ели, одевались. Это увеличивает бюджет сразу всех цехов. Понимая, что это не "Трансформеры", не блокбастер, который не нужно рекламировать, который ждёт вся страна, а то и весь мир. Фильм "Нелюбовь" обошёлся чуть дешевле "Левиафана" – в 4,5 миллиона долларов. А в этой истории XI века речь идёт о десятках миллионов. Тут можно рассчитывать только на меценатство, когда человек даёт деньги, понимая, что он их не вернёт. Спадёт волна с прокатом фильма "Нелюбовь", будем решать, что делать дальше».
В Нижнем Тагиле «Нелюбовь» можно будет посмотреть с 8 по 14 июня в кинотеатре «Родина». Обзор фильма – в ближайшее время на нашем сайте.
Агентство новостей «Между строк»
