Люди, прикованные к кроватям, старики и психохроники – пансионат «Тагильский» стал домом для 400 человек. Одни приходят сюда умирать, другие – чтобы начать жить. Некоторых привозят дети, кто-то приезжает самостоятельно и селится здесь навсегда. Дом престарелых и инвалидов – место, куда боятся заглядывать молодые и здоровые. Здесь протекает своя – «другая жизнь» –с ссорами и примирениями, любовными интригами и мечтами, развлечениями и работой... Жизнь, скрытая от наших глаз...
«Какая-никакая, но я буду жить!»
Антонине Мезенцевой 29 лет. Четыре года назад девушке чудом удалось избежать гибели. Теперь она прикована к инвалидному креслу. В пансионате «Тагильский» она начала новую жизнь: нашла работу, познакомилась с будущим мужем.
«Моя мама умерла, когда мне было три с половиной года. Нас осталось трое детишек: я, сестра и брат. Воспитывала нас тётя. Мы до сих пор с ней очень хорошо общаемся. Как вышло, что я здесь? Наверное, виновата сама… В 2010 году я выпрыгнула из окна пятого этажа. Сестра довела… История, конечно, дурацкая, но тогда просто уже не было мочи терпеть. Помню, пришла с работы, мы поругались, я возьми и скажи: «Вот веришь – нет, я сейчас выпрыгну из окна!». Ну, сказала – и тут же забралась на подоконник и выскочила. Слава Богу, осталась жива. Сломала обе ноги и позвоночник. Врачи говорят, что я должна ходить, надо стопы выпрямлять, но это дополнительные траты… Деньги… всё упирается в них».
Тоня улыбается, отводит глаза, смотрит на стеллажи, заставленные книгами. Библиотека – её царство. Здесь она чувствует себя хозяйкой.
«Мне нравится здесь. По крайней мере, засиживаться в комнате я не собираюсь! Стараюсь вести активный образ жизни. Подрабатываю в библиотеке, участвую во всех наших мероприятиях, компьютер освоила. На судьбу не жалуюсь! Знаете, я когда после того случая очнулась в реанимации, сразу же сказала врачам: «Покажите мне ноги!». Поняла, что, наверное, не буду ходить, но для себя решила сразу: «Какая-никакая, но я буду жить! После больницы попала в этот пансионат».
Сама того не ожидая, здесь, в стенах казённого учреждения, девушка познакомилась с гражданским мужем. Сергей тоже колясочник. Он старше Антонины на 26 лет. Сотрудники пансионата говорят, что супруги подходят друг другу. Их называют самой стабильной парой, самой красивой и удачной по местным меркам.
«Я сначала была очень стеснительной, из комнаты практически не выезжала. Сергей тогда жил на другом этаже. Их отделение временно спустили к нам. А я тогда ещё пенсию по инвалидности не получала, денег не было совсем (смеётся). Подъехала я, значит, к нему, попросила пачку лапши быстрого приготовления. Один раз попросила, потом другой, а на третий он спрашивает: «Я тебе, что папа?», я отвечаю: «А давай будешь папой!» (смеётся). Вот так, слово за слово. Стали общаться, ну а потом и жить вместе начали. Теперь мы семья. Сергей у меня тоже колясочник. С ним несколько лет назад страшная трагедия произошла – попал под электричку».
«Чтобы не было мучительно больно…»
Первое впечатление от пансионата «Тагильский», что попал в санаторий – вокруг беседки, качели… Какие-то мужчины убирают снег с дороги, это жильцы, или клиенты, как их называют в пансионате.
Всего таких клиентов 401 человек, из них более двухсот людей нуждаются в постоянном уходе.
«Люди у нас, конечно, разные. Контингент очень сложный, говорю сразу, – признаётся заместитель директора Наталья Дубовских. – Только в психоневрологическом отделении проживают 180 человек. Есть лица с различной степенью олигофрении. В Свердловской области не хватает психоневрологических интернатов, а сейчас достаточно много неадекватных людей, причём даже молодого возраста. Почти в каждом пансионате общего типа открыты психоневрологические отделения».
Тагильский пансионат – государственное стационарное учреждение, существует в городе с 1972 года. Помимо медицинской помощи, жильцам оказывают социальную и психологическую поддержку. В стенах здания проходят развлекательные и праздничные мероприятия.
«Для каждого нашего клиента мы оказываем бытовые, психологические, правовые, юридические услуги. Разумеется, у каждого они свои: лежачий человек требует больше медицинских услуг. Тем, кто ходит, чаще всего нужна психологическая и педагогическая помощь. Также у нас есть отделение реабилитации. Лечебный курс длится две недели. Инвалиды со всей области приезжают к нам», – поясняет Наталья Дубовских.
Для дома престарелых и инвалидов пансионат смотрится неплохо. Просторный актовый зал, диваны, кафельный пол, цветы, тренажёрный зал, большая столовая. Комнаты жильцов оснащены необходимой мебелью: шкаф, телевизор, письменный стол. Клиенты занимаются спортом, творчеством, работают, влюбляются, общаются, гуляют, провожают в последний путь своих соседей…
«Люди живут здесь до самого конца. Когда человек становится уже совсем плохим, его из отделения общего типа переводят в отделение милосердия. Там заботятся о человеке до последних дней его жизни. Оттуда и провожают в последний путь. У нас договор с «Реквиемом», есть выделенное место на кладбище Рогожино. Мы хороним людей сами. Порой родственники одумываются, приходят к нам, спрашивают, где находятся могилы близких. Не скажу, что это массовые случаи, но бывает и такое. Жизнь – непростая штука. Задача каждого человека, пришедшего в этот мир, делать больше добрых дел, а начинать надо всегда с себя, чтобы потом не было мучительно больно».
- Я так понимаю, большинство ваших клиентов - это те люди, у которых совсем нет родственников?
- Я бы не сказала, что родственников совсем нет, многие просто не сумели выстроить свои отношения. Кто-то, извините, по жизни пил, гулял и веселился, а чего хотеть в старости? Есть люди, у которых нет совсем никого, некоторые просто не общаются с родственниками, а есть такие, кто поддерживает связь. Всякое бывает.
- Морально тяжело работать?
- Конечно, специалист выгорает, работая с таким контингентом. Есть отделения, где особенно тяжело. Представь, когда ты целый день находишься в коллективе, где люди просто смотрят на тебя, а больше, увы, ничего не могут делать! Не могут умыться, покушать, да, всё это очень непросто. Мы ведь все имеем душу и сердце. Наверное, надо понимать, что ты приходишь на работу и выполняешь свои обязанности. Если всё пропускать через себя… (вздыхает). Естественно, мы жалеем их, по-другому просто не получается. А клиенты у нас разные. Есть очень положительные герои, есть агрессивные товарищи, недовольные собственной жизнью. Но опять же, мы перед ними ни в чём не виноваты. У людей есть крыша над головой, и под забором они не валяются.
В отделении милосердия, где проживают люди, требующие постоянного ухода, 211 человек. Ещё 180 человек живет в психоневрологическом отделении и 10 клиентов находятся в отделении общего типа.
Люди, способные передвигаться, ведут обычный образ жизни. Несколько выходцев из детского дома сейчас оканчивают Камышловское профессиональное училище. 70 инвалидов, живущих в учреждении, работают. Все поделены на бригады: швейная, бригада по пищеблоку, бригада помощников санитаров и другие. У каждого работника имеется трудовая книжка.
В свободное время обитатели посещают клубы по интересам. Тут их несколько: театральная студия «Мы» (в прошлом году её участники взяли гран-при на международном фестивале театрального искусства для лиц с ограниченными возможностями), спортивный клуб, творческая мастерская «Горница», психологический клуб «Двое», предназначенный для пар, вступающих в гражданский брак.
Жильцы «Тагильского» активно участвуют в соревнованиях и конкурсах городского и областного уровней.
Истории и судьбы
Четверг. В пансионате обычный будничный день. Одни встречают его в кроватях, другие работают: кто на кухне, кто во дворе, а кто в швейной мастерской. Люди здесь не стремятся болтать с журналистом. Некоторые слишком заняты, другие не знают, что сказать, а большинство просто не в состоянии рассуждать о жизни. Старики оказались самыми словоохотливыми, правда, многие из них мало что помнят о своём прошлом.
Ксения Егоровна Пучкова, 80 лет: «Я тут уже 11 лет живу (улыбается). Как попала? А соцзащита определила. Я ведь в доме своём жила, ногу сломала. Делать-то ничего не могу, вот меня сюда и направили. Так-то мне тут нравится! Первое время было, конечно, тоскливо. Даже жутко. Дом престарелых… Сейчас я уже привыкла, чувствую себя, как дома! А что, родственников-то уже не осталось. Муж умер, детей у нас не было».
Никита Афанасьевич Зимин, участник Великой Отечественной войны, 87 лет. Увидев журналиста, мужчина достал из шкафа парадный пиджак, увешанный медалями, и переоделся.
«Сколько мне лет? Забыл… Я и не помню, сколько живу здесь. Мы сюда вместе с женой попали. В одной комнате жили, потом она умерла. Она быстро умерла. Вон на этой койке» (указывает на соседнюю кровать, которую теперь занимает пожилой сосед).
По словам замдиректора Натальи Дубовских, Никита Афанасьевич с супругой попали в пансионат семь лет назад. Родных у пары уже не осталось, а обслуживать себя с каждым годом становилось всё труднее. Зимин плохо ходит, почти ничего не слышит и жалуется на память.
«Я воевал… Только всё забыл. Мы в основном в Германии были. В Берлине. Да по всей Германии… Так! Какие ещё вопросы насчёт этого?! – наклоняет голову, пытаясь расслышать. – А в молодости я работал этим, как там его, ну что ты будешь делать, опять забыл… В геологоразведке! Занимался разведкой ископаемых. А потом война, фронт. Всё, как у всех…»
Никита Афанасьевич провожает нас.
- Чего-то вы совсем мало спросили, - вздыхает он. Снимает парадных пиджак и возвращается к кровати.
Анастасия Петровна Трушникова, 86 лет, ветеран труда.
Как говорят сотрудники пансионата, Анастасия Петровна одна из самых спокойных и добрых пенсионерок в учреждении, а находясь здесь, она умудряется материально помогать своему сыну.
«Сейчас сын мой уехал в город Калининград. Как мы общаемся? Письма ему пишу. Тяжело мне правда уже… Но всё-таки. Когда сын только очутился в чужом городе, он очень нуждался в деньгах. Переезд ведь, как пожар. У меня пенсия хоть и небольшая, но мне-то самой разве много надо? Скопила я ему денежек, сотрудников пансионата попросила, они помогли мне отправить подарочек сыну. Переживала, что не дойдёт, но потом телеграмму получила: «Спасибо, мама, за деньги». Теперь вот внуку деньги буду посылать, в город Карпинск. Я сама-то из Москвы, - рассказывает о себе Анастасия Петровна, - сестра меня на Урал привезла. Как-то ничего интересного в жизни и не было. Вышла замуж. Муж нехороший попался, такой пьяница. Троих детей нарожала, а вот только один сын остался. Двоих похоронила, такие молодые они были. Я так переживала (плачет), наверное, все мои переживания отразились на ногах. Теперь ходить совсем не могу…»
Анастасия Петровна и заместитель директора Наталья Дубовских
«Не дай Бог никому находиться в доме престарелых»
Пансионату «Тагильский» 42 года. 29 лет учреждение возглавляет Николай Пушкарёв, заслуженный социальный работник, отличник МВД, до этого Пушкарёв 29 лет отработал в милиции.
«Когда я пришёл сюда, здесь жуткие дела были, - воспоминает директор. – Сейчас ситуация изменилась. И президент, и губернатор много сделали для нашего пансионата, это не блеф, это действительно так. Я прошёл все времена. Менялись руководители города: Николай Диденко, Валентина Исаева, Сергей Носов – все они старались уделять внимание учреждению. Сюда заглядывали руководители очень высокого ранга. Хотя, казалось бы, клоака, из 401 человека 332 – это инвалиды. Лежачих больных у нас больше, чем в других домах-интернатах».
Директор считает, что для того чтобы работать в подобном учреждении, надо просто быть человечным. Сотрудникам пансионата приходится каждый день видеть огромное количество лежачих больных.
«Люди без ног, без рук… К этому надо привыкнуть! Это тебе не родильное отделение, где ребёночек родился - и все рады, все довольны. Честь и хвала медикам, если малыш здоров. Торт, брызги шампанского, шоколад, цветы, конфеты… А у нас, извините, могут и матом послать. Ведь, допустим, психохроник, он ведь даже не осознаёт! Поэтому я всегда говорю своим: прояви терпение и милосердие. Ты же не знаешь, каким сам будешь через десятки лет. Это сейчас ты такой шустрый!»
Если 20 лет назад из 10 поступивших в пансионат только двоих доставляли на носилках, а оставшиеся восемь приходили своими ногами, то сегодня картина прямо противоположная.
«К нам поступают только один-два человека на ногах, а остальные все лежачие, - рассуждает Николай Пушкарёв. – Мы не похоронная команда! А приходится только и делать, что хоронить: пришли – ушли, пришли – ушли… Как-то отношение людей ещё изменить надо. Почему-то каждый считает, что кто-то должен, а ты?»
- Это вы к тому, что о некоторых клиентах просто забывают родные?
- Не могу, конечно, сказать, что нам повально сдают своих родственников, всё-таки сюда принимают по направлению, а в Министерстве здравоохранения не дураки сидят! Но, бывает, мне звонят люди, я считаю, совсем потерявшие совесть: «А можно сдать вам своего мужа»? Почему-то чаще звонят женщины. Отвечаю: «Как сдать? Как чемодан? В камеру хранения?» А она мне: «Так мне вот 72 года, а ему 76. Он ничего не может почти. Он больной, а у меня тоже уже сил никаких нет!». Потом выясняется, что у пары этой супружеской трое детей, а ещё и внуки есть. Только вот у всех семьи свои. В таких случаях говорю: «Христа на вас нет! Бога нет! Вы всю жизнь прожили вместе, а теперь хотите родного человека чужим людям сдать?» Да! У нас тут хорошие условия, замечательное питание и лечение, есть возможность организовать досуг. Но как бы хорошо здесь ни было, не дай Бог никому находиться в доме престарелых. Как его не назови, а он всё равно остается домом престарелых. Жить надо и доживать среди родных людей! А у нас ведь тут бывают случаи, правда, не так часто, что десятилетиями не навещают родственников, а потом, когда человек уже умирает, сразу же приходят, мол, может деньги у него какие-то остались! Хотя, конечно, надо воспитанием было заниматься. У меня вот порой клиенты наши спрашивают: почему на улицах столько пьяной молодёжи, столько наркоманов. На что я отвечаю: так это же ваши дети! Всё у вас забрали, а вас сюда отправили! Вы – здесь! Почему так случилось? А что дали – то и получили! Вы просто не научили их трудиться! Не научили уважать родителей… Что уж теперь…»
Вместо заключения
Здесь развешены фотографии высокопоставленных лиц, которые когда-либо бывали в стенах учреждения. Кто только не заглядывал сюда за годы существования пансионата. Даже Калашников был! В спортивном зале расставлены кубки и награды. Из столовой веет запахом домашней пищи, с улицы доносится скрежет лопат…
Здесь пахнет старостью, мочой, а в воздухе витает отчаянье... Мысль когда-нибудь поселиться в подобном месте наводит тоску. Хочется скорее домой...
Автор: Оксана Исупова
Фото: Татьяна Кошутина
