Новый альбом группы «25/17» «Русский подорожник» - это смесь рэпа, который команда читает уже 12 лет, и рока, к которому музыканты пришли недавно. Коллектив подготовил необычную подачу долгожданных треков – кроме привычного аудиоформата, альбом вышел и в видеоверсии. В съёмках приняли участие актёры Андрей Мерзликин, Вадим Демчог и Зоя Бербер, писатель Захар Прилепин, телеведущий Сергей Бадюк, музыканты Константин Кинчев (группа «Алиса») и Дмитрий Ревякин (группа «Калинов мост»), одним из режиссёров стал Александр Велединский (реж. «Географ глобус пропил»). Видеоверсия «Русского подорожника» - это клипы, связанные сюжетом и героями. Их публикация была похожа на сериал – «25/17» выкладывали в интернет по одному клипу в день, подогревая интерес аудитории к следующей «серии». В результате за неделю промоушена альбома, он занял первые строчки по популярности скачиваний в мобильных магазинах iTunes и Google Play. В тур по России в поддержку новой пластинки лидеры группы Андрей «Бледный» Позднухов и Антон «Ант» Завьялов отправились в сопровождении музыкантов – ударника, двух гитаристов и басиста. На концерте в Екатеринбурге журналист АН «Между строк» пообщался с ребятами о наших земляках в составе «25/17», планах на следующий альбом, моде на громкие политические заявления в среде артистов и отмене концертов в Украине.
Сказка о репке с музыкой
Это правда, что многие музыканты в вашей группе из Свердловской области?
Ант: Ооо, пацаны, с первым интервью вас!
Бледный: Это такая история про дедку и репку. Сначала мы познакомились с Пашей, потом Паша привёл Богдана, а Богдан привёл Рустама, и мы вытащили репку. У нас один коренной екатеринбуржец – это Рустам, а остальные…
Богдан Солодовник (бас-гитарист): Мы учились просто здесь, я сам из-под Норильска. Приехал в Екатеринбург в 2000 году, учился в Горном университете, в 2012 уехал уже. Паша тоже учился в Горном, но Паша ближе, из-под Качканара.
Уже несколько лет вы позиционируете своё творчество как «только для своих». Расскажите, кто для вас «свои»?
Ант: Те, кому нравится наше творчество, кто приходит на наши концерты поддержать нас.
Школота, которая пишет в «Вконтактике» и вызывает у вас раздражение – это не свои?
Ант: Раздражает не то, что некоторые слушатели глупы или что им мало лет. А раздражает то, что им даёт интернет – вседозволенность. Ты можешь сказать всё, что угодно, и тебе за это ничего не будет. И не знаю, что этому виной – воспитание или то, что интернет позволяет так себя вести.
«Если для меня творчество превратится в рутину, я перестану этим заниматься»
На фоне конфликта в Украине многие песни с «Русского подорожника» обрели иные смыслы. Помню, кажется, Андрей писал, что те, кто слушал альбом ещё летом, спрашивали, откуда вы всё знали заранее. А на самом деле эти песни были написаны в какой период?
Бледный: Мы записали первую песню – «Чернотроп» – 7 ноября 2013 года, в мой день рождения. И практически весь альбом придумали до Нового года. Там нет песен, которые давно написаны и ждали своего часа. На предыдущих альбомах такие песни были, а тут всё, что мы придумали для нового альбома, в него и вошло.
Антон в одном из интервью сказал, что вы «делаете что хотите и ничего не просчитываете заранее». Вы предполагали, что у альбома будет такой успех и первые строчки в iTunes и Google Play через неделю после выхода?
Бледный: Ну, конечно, мы этого хотели. А как получится – это не от нас зависит, мало ли чего мы хотим. Это же не дебютный альбом. У нас уже есть аудитория, есть ожидания. Плюс была подача.
Ант: Да. Так, как был подан «Русский подорожник», нужно подавать все альбомы.
Вы заявили, что все последующие альбомы будут выходить в видеоформате. Это очень трудозатратно и дорого. Оно себя оправдывает? Коммерчески или хотя бы вашим моральным удовлетворением.
Бледный: Для меня главное – получать удовольствие от процесса. Если я перестану получать удовольствие, и для меня сам творческий процесс превратится в рутину, я перестану этим заниматься. А по деньгам - ну посмотрим. Мы на самофинансировании находимся, то есть нам приходится надеяться, что мы свои затраты покроем и что-то, конечно, заработаем.
Ант: Для нас очень важно постоянно делать что-то новое, это один из важных критериев.
Бледный: И когда мы говорим, что следующий альбом будет в видеоформате – это не значит, что он будет такой же.
А кому принадлежит идея сквозной концепции и героев, переходящих из клипа в клип?
Бледный: Идея была моя, а потом уже подключилась Юлия Ауг (один из режиссёров видеоверсии «Русского подорожника», - прим. ред.), мы всё продумывали вместе с ней, а каждый режиссёр потом вносил что-то своё.
Ант: Я больше был занят музыкой – репетициями с музыкантами, мы готовились к концертам, а Андрей полностью взял на себя всё, что связано со съёмками.
Видеоформат был испробован вами впервые. Как шла работа над ним? И, я так понимаю, что там все были задействованы бесплатно?
Бледный: Нет, не все, но самые известные от гонораров отказались и работали за идею. Мы благодарны Богу за таких друзей, и благодарны им за участие в нашем проекте.
Ант: Было круто, что они втянулись, что им реально понравилось. Вообще, я считаю, что это самый мощный и самый главный движок, он мощнее, чем деньги.
В рецензии на «Кольте» (Colta.ru) сказано, что «Русский подорожник» собрал все клише о тяжёлой русской жизни. Вы согласны с этим утверждением?
Бледный: В таком случае можно сказать, что «Кольта» тоже собирает все народные клише о либералах, жидах и педерастах. Вот на том и разойдёмся.
Вы уже продумываете следующий альбом? Каким он будет?
Бледный: Вполне возможно, что следующий наш альбом не будет таким серьёзным как «Русский подорожник».
Ант: Мы уже как взрослая группа, конечно, планируем на два-три года вперёд. Потому что иначе работа бы не складывалась, сложно было бы сочетать это с гастролями и с нашим личным временем.
Бледный: Мы сейчас пока обсуждаем концепцию звучания, какой будет музыка. Точно он будет не такой, как этот: ни по настроению, ни по звуку, ни по тематике.
Ант: Но, возможно, это только мы будем считать, что он не такой, как предыдущий.
Бледный: Некоторые люди пишут про наш крайний альбом, что он похож на наш сайд-проект «Лёд 9». Как можно сравнивать «Лёд 9» и «25/17»?! Это абсолютно разный звук. «Лёд 9» - это электронный проект, там за два альбома нет ни одного живого инструмента. Вы что, не слышите что ли совсем? Концепция текстовая, смысловая… Для таких людей всё будет точно так же. А по срокам, может быть, следующей осенью, но точно не раньше.
«Мы не пишем агитки»
В Екатеринбурге запретили проводить концерты Макаревича и Арбениной. Одна из ваших песен признана экстремисткой. Вы сталкивались с запретами своих концертов?
Бледный: Повышенное внимание есть всегда. Это было, и это есть до сих пор. То есть организаторам звонят специальные люди, они приходят на концерты в штатском, в гражданке. Специальные люди снимают на концертах слушателей, записывают наши выступления, чтобы, наверное, потом какую-то крамолу выискать. Был период, когда мы на наших концертах говорили, что в зале присутствуют люди в штатском, у них тяжелая работа, давайте их поддержим, и им все хлопали. А один раз после концерта к нам подошёл человек, который сказал, что он как раз и есть такой человек в штатском, и он тут по работе, но ему очень нравятся наши песни.
Только что в Челябинске с нас брали расписку, что мы не будем исполнять на концерте ту самую запрещенную песню «Будь белым». Мы, кстати, пытались с нашим юристом эту ситуацию как-то решить. Но это нерешаемо. У нас в стране система «заднюю» не включает. То есть вот попали в список экстремистских материалов, и уже неважно, о чём на самом деле эта песня, пересматривать ничего не будут. Это старый-престарый трек, рэп про рэп. Мы уже давно такие не пишем и не исполняем. Песне этой сто лет в обед, она шуточная, о том, что надо делать рэп с учётом местных особенностей, а не копировать американский один в один. Насколько я знаю, она была на стене «Вконтакте» у молодого человека вместе с песнями и видеороликами «оголтелой тематики», тут название сыграло свою роль. Текст и смысл уже неважен, и вместе с другими, в комплекте, её признали экстремистской, что тут разбираться – название такое. Хотя я думаю, если бы она, допустим, называлась «Будь чёрным» или «Будь жёлтым», всё вообще было бы в порядке и, может быть, нам бы грант какой-нибудь дали такой хороший, жирный на борьбу с ксенофобией. Когда мы узнали, что наша песня стала запрещённой, мы смеялись, потому что это глупость, реально глупость.
А что вы думаете об этой ситуации, когда некоторые артисты делают громкие заявления на околополитическую тему, а потом им начинают отменять концерты?
.jpg)
Бледный: По-моему, наивно думать, что делая какие-то заявления, не будет никаких последствий. И потом принимать какую-то обиженную позу тоже как-то наивно, все взрослые люди же. У наших политиков, у государства есть, так скажем, официальная точка зрения, озвученная гражданам через телевизор. И если ты герой и вот такой смелый, заявление сделал, которое идёт вразрез с официальной политикой государства, значит будут последствия. А если этих последствий нет, в чём тогда твой героизм? Хочешь быть героем – будь, твоё право, твой выбор. Только не жалуйся потом.
Вы отменили все концерты в Украине, не едете и в Новороссию, где, как написали многие СМИ, ваше творчество любят. Почему вы стараетесь остаться в стороне от этих событий?
Бледный: У нас были предложения выступать в разных частях Украины, мы отказались от всех и отменили концерты, которые уже были заявлены до произошедших событий. Сейчас сложно избежать политического контекста, а мы не хотим в этом принимать участие, в этот костёр взаимной ненависти дрова подкидывать.
Но слушатели-то ваши ведь не виноваты, что так происходит.
Бледный: Но, тем не менее, наши слушатели тоже находятся под влиянием пропаганды – что российской, что украинской.
Бледный написал у себя в блоге: «упоротые укры, упоротые крымнашисты». Никто из сторон этого конфликта не вызывает у вас симпатии?
Бледный: Если человек не слышит никаких аргументов, кроме своих собственных, если не хочет хотя бы попытаться быть объективным и как-то анализировать, если слышит только себя, я называю такого человека «упоротым», и мне не важно, за что он упорот, почему и как.
История с «Первым каналом». Вы отказались от интервью, хотя по идеологии, которую сейчас продвигает «Первый», очевидно, что вашу группу бы не выставили в плохом свете, ведь речь шла о том, что вас слушают ополченцы. Почему вы всё-таки отказались?
Бледный: Наше творчество не об этом. «Наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных».
Вы бы так сказали, и это бы вышло в эфир.
Бледный: Ты вот так наивно думаешь, да?
Я думаю, что у них не было цели выставить вас в негативном свете. Я не защищаю «Первый канал», я пытаюсь понять.
Бледный: Я думаю, что не было цели выставить нас негативно, но была цель вписать нас в свой контекст.
Ант: Знаешь, получилось бы, что «25/17» – не хорошие музыканты, не хорошие мелодисты, не хорошие текстовики, а «25/17» – просто группа, которую слушают ополченцы. Всё. Агитки, марши духоподъёмные… Понимаешь, мы агитки не пишем.
Нет, я-то просто делаю упор на то, что люди, которые о вас вообще не слышали, может быть, узнали бы, может, стали бы вашими поклонниками.
Ант: Кто знает – тот знает.
Бледный: Кому надо, тот услышит. Кому не надо – тому не надо. У нас нет мечты быть самой популярной народной группой в стране. Мы и так одна из самых популярных рэп-групп.
Ант: Это не первый эфир, от которого мы отказались. Это же наше право не ходить, правильно?
Бледный: Это не первый раз, когда мы отказались, и не последний.
Но вы написали об этом инциденте у себя в блоге.
Ант: Мы написали о самом инциденте, о том, что произошло после нашего вежливого отказа, о том, что это за люди. И уж после такого вдвойне не хочется давать никаких интервью, ходить на какие-то каналы…
Бледный: Да, я потом об этом написал. В этом ничего интересного нет. Ну, предложили нам, мы отказались – рабочая ситуация. Нас уговаривали целый день, писали письма с разных ящиков, звонили. А потом сказали, что мы тратим их драгоценное время, выразили надежду, что им больше никогда не придётся общаться с нами и закончили общение настойчивой просьбой забыть их контакты и не беспокоить их.
Ант: Просто невежливо – это мягко сказано. Это очень неприятно.
Бледный: Это не первое наше общение с прогосударственными каналами, и очень огорчает, что там люди ведут себя так, как будто они – полубоги.
«А может мы забронзовеем»
Вы написали музыку к фильмам «Восьмёрка», «Околофутбола». Вам понравился этот опыт?
.jpg)
Ант: Обращайтесь, Бондарчук, Эрнст, все обращайтесь! На самом деле я не знаю, сколько ещё нам Господь даст возможность заниматься нашей музыкой, сколько просуществует группа «25/17». Может, год-два, а может, и забронзовеем и будем отмечать многодесятилетний юбилей – неизвестно. Но помимо того, что мне очень нравится писать музыку для кино, я хочу связать себя в дальнейшем с этим.
Бледный: Ты знаешь, в чём особенность русского синематографа? Неважно, кто режиссёр, сериал это или кино. Общение всегда начинается примерно так: «Ребята, у нас тут такой фильм…». Мы начинаем интересоваться цифрами, ну работа же должна оплачиваться, и мы знаем про бюджеты, которые эти люди в процессе съёмок осваивают. И каждый раз одно и то же: «Ребята, ну ваша песня же будет в кинооо!». Это забавно.
Ант: А вообще проблема русского кинематогрофа, ну, по крайней мере, с чем я успел столкнуться, что они не дают творческой свободы. И я так понимаю, не только композиторам. В основном идёт работа по референсам: нам надо, как тут, нам надо, как здесь, нам надо, как там.
Бледный: Повторение и подражание. То есть элемент творчества сведён к минимуму.
Ант: Я очень надеюсь, что когда-нибудь это изменится.
Беседовала Наталья Вахонина
Фото: Андрей Давыдовский (www.2517.ru), Geometria.ru, «Вконтакте»
