В 1919 году в Нижнем Тагиле появился лагерь для политзаключённых, один из первых на Урале, почти сразу после создания в Советской России карательной системы ГУМЗ — Главного управления мест заключения. К 1922 году в стране насчитывалось уже более 130 концентрационных лагерей, в которые помещали известных и потенциальных политических противников новой власти. Первоначально контингент таких лагерей составляли белогвардейские офицеры, не прекратившие борьбу против Советов, купцы и заводчики, которых уличили в саботаже, идеологические противники большевиков, вставшие на путь вооружённой борьбы. Затем в лагеря стали бросать людей «непролетарского происхождения», которые казались новым российским властям потенциально опасными: священнослужителей, учителей, инженеров, представителей творческой интеллигенции.
Инициатором создания ГУМЗ и концлагерей был один из теоретиков революции в России Лев Троцкий. Он же был инициатором и одним из соавторов нового уголовного кодекса РСФСР, в котором инакомыслие, несоответствие личных взглядов и убеждений «линии партии» приравнивались к уголовным преступлениям.
Первый исправительно-трудовой лагерь для политзаключённых появился в Нижнем Тагиле во многом случайно. Летом 1919 года между городским Советом и монахинями Скорбященского монастыря возник хозяйственный конфликт, после чего исполком Совета постановил: церковь закрыть, службы прекратить, а монахинь выселить из занимаемых зданий. Все освободившиеся здания и территорию монастыря исполком передал управлению НКВД, которое в то время искало подходящее место для создания и размещения трудовой коммуны для беспризорников. Но при рассмотрении вопроса в вышестоящих органах губернские власти приняли решение разместить на освободившейся территории «концентрационный трудовой лагерь для перемещаемых лиц». Основной причиной такого решения было то, что в Екатеринбурге к тому времени скопилось большое количество осуждённых, которых попросту негде было содержать.
Территорию монастыря огородили, построили помещения для охраны, и 21 ноября того же года Концентрационный лагерь № 2 (№ 1 был такой же лагерь в Екатеринбурге) принял первый этап: 425 заключённых, осуждённых «за контрреволюционную деятельность и саботаж», а также «по классовому признаку». Среди «перемещаемых лиц» было 13 священников, 20 дворян, более 50 белогвардейцев (как правило, офицеров) и несколько уголовников, осуждённых по политическим статьям. Большинство прибывших по этапу были уроженцами Минска, Гродненской и Виленской губерний. Были среди заключённых поляки и уроженцы Пермской губернии, однако тагильчан не было. Лагерь находился в прямом подчинении губернского Отдела принудительных работ, но его снабжение продуктами и дровами было возложено на Нижнетагильский исполком.
Согласно документам тех лет, условия содержания в лагере были весьма суровыми. Заключённые страдали от недоедания, а помещения, где они содержались, очень плохо отапливались. В первые два-три месяца люди не имели возможности не только помыться в бане, но иногда и просто умыться. После неоднократных жалоб заключённых на территории лагеря были построены баня, столовая, хлебопекарня, организованы артели по пошиву одежды и изготовлению мебели, слесарная мастерская. Заключённые также работали на разных объектах города. В лагере процветали цинга, дизентерия, ангина. Фельдшерский пункт был укомплектован медиками низкой квалификации, нехватка медикаментов была хронической. В первый год существования лагеря в нём от болезней умерли 30 человек.
В марте 1921 года в лагерь прибыл второй этап заключённых, частью состоявший из осуждённых за участие в восстании на Тамбовщине, а в основной массе — из «трудовых дезертиров», половина которых была из Предуралья. К тому времени в лагере появился штрафной изолятор, которым тут же начали активно пользоваться «для усмирения нарушителей условий содержания». Штрафной изолятор (ШИЗО) находился в монастырском подвале, в сыром неотапливаемом помещении, которое освещалось только светом из маленького окошка под потолком. Угодить в ШИЗО лагеря № 2 можно было не только за нарушение дисциплины, но и «для профилактики». Известны случаи, когда в него сажали за попытку передать на волю письмо родным.
Сколько бы просуществовал этот лагерь на территории Скорбященского монастыря, неизвестно, если бы в марте 1922 года в нём не началась эпидемия тифа. Вспышку болезни удалось быстро погасить, но в июле того же года в лагерь прибыла комиссия губкома. Санитарное состояние было признано «опасным для окружающих», и лагерь закрыли. Все заключённые были этапированы в другие исправительно-трудовые учреждения губернии, а территорию передали в ведение Нижнетагильского горисполкома.
Позднее, в конце 1930-х — начале 1940-х годов на Урале и в Нижнем Тагиле была создана целая система лагерей. Нижнетагильский лагерь, Тагиллаг — исправительно-трудовой лагерь Главпромстроя НКВД был организован в ноябре 1941 года для строительства второй «сверхлимитной» очереди Ново-Тагильского металлургического и коксохимического заводов. Лагерь начал действовать 27 января 1942 года и работал до 29 апреля 1953 года. В 1942–1945 годах через этот лагерь прошли 95 765 заключённых и 7249 трудмобилизованных немцев, всего 103 014 человек. Умерли в этот период 630 трудармейцев (9,7% от общего числа за 4 года).
Карта Тагиллага (архив лаборатории «Историческая информатика» НТГСПА-НТГПИ)
В 1990-е годы в Нижнем Тагиле решили поставить памятник жертвам политических репрессий. Объект культуры «Мемориальный комплекс жертвам политических репрессий» был утверждён в 1992 году, макет памятника разработал известный тагильский скульптор Иван Боголюбов. Администрация города одобрила макет, установить памятник решили в пойме реки Тагил и заложили мемориальный камень. С тех пор прошло уже много лет, но памятник так до сих пор и не создан.
