5 октября, в День работников уголовного розыска, о громких преступлениях в самом криминальном районе Нижнего Тагила и несостоятельности метода давления на подозреваемых АН «Между строк» рассказал полковник в запасе Юрий Проценко, почти тридцать лет отслуживший в Дзержинском районе.
В 1974 году недавно окончивший школу милиции курсант Юрий Проценко зашёл в дом №35 на Ленинградском проспекте. Он знал, в какой квартире находятся подозреваемые, но решил сначала побеседовать с другими жильцами.
- Да, есть здесь такие, - сказала соседка двух сестёр, которых и разыскивал Проценко. – Младшая совсем недавно с пузом ходила, а теперь нет его, и ребёночка тоже не слышно.
Опросив жильцов, Юрий пошёл в квартиру №15. Дверь открыла старшая сестра. Незваный гость показал удостоверение и прошёл в одну из комнат. Девушки сели на диван, Проценко занял место на стуле рядом с журнальным столиком. На него Юрий молча выложил детскую пелёнку и газету с надписью от руки: «Ленинградская, 35, квартира 15».
Эта пелёнка была найдена на свалке неподалёку. В неё завернули новорождённого младенца, а сверху накрыли газетой. Кроме показаний соседей, у Юрия уже было подтверждение от почтальона: газету она отдала хозяйке квартиры, лично в руки.
Девушки во всём сознались. Сначала старшая рассказала, что её 15-летняя сестра рожала прямо в квартире, пуповину перерезали сами, ребёнка нигде не регистрировали. По дороге в прокуратуру Юрий убедил новоиспечённую маму рассказать остальное.
«Я ей объяснил, что отказываться от показаний смысла нет, только хуже будет, - говорит Юрий Проценко. – Нет, чтобы в детдом отдать, они на свалку выкинули. Да ещё и в роддоме его никак не оформили, то есть я бы там ничего о ребёнке не узнал. Но, собственно, я туда и не пошёл. Благодаря тщательному осмотру места преступления, сразу вышел на верный путь».
В 1980 году жительница Нижнего Тагила заявила в милицию об изнасиловании. У нападавшего не было особых примет, но на месте преступления обнаружили бинтовую повязку. Пострадавшая подтвердила: когда насильник зажал ей рот ладонью, она почувствовала запах бинта. Улику приобщили к делу – опечатали и положили в морозильную камеру. Женщина также сообщила, в какую сторону ушёл насильник. Юрий Проценко обошёл район и понял, что подозреваемый может служить в военной части, расположенной недалеко от места преступления. Были отобраны несколько солдат, подходящих под описания пострадавшей. Медобследование каждого из них заняло бы много времени. Им вручили по палочке и попросили натереть их руками. Затем в кабинет ввели служебную собаку и дали ей повязку, обнаруженную на месте преступления. Она выбрала одну из палочек. Позже, после медицинской экспертизы, вина подозреваемого была доказана.
«Любой преступник оставляет следы, и главное в работе оперативника – это осмотр места преступления», - повторяет Проценко.
Это правило известно и самим преступникам. В 1986 году в доме на улице Майской произошло убийство – женщине проломили голову. В квартиру милиционеры зашли вместе со знакомым погибшей. Мужчина обратил внимание на стоящую на столе бутылку пива и взял её в руки. Сотрудники тут же попросили вернуть потенциальную улику на место. Принялись за осмотр квартиры и обнаружили клюку без каких-либо отпечатков. Если «пальчиков» совсем нет – значит, стёрли. А на бутылке пива отпечатки имелись. Одни оставил друг покойницы. Нанесённые ранее - тоже принадлежали ему.
«Всё почистил, а про бутылочку забыл, - объясняет Юрий Проценко. – Когда зашёл в квартиру, вспомнил, решил схитрить, но было уже поздно».
Потом был долгий допрос. Только к концу дня подозреваемый сознался в убийстве на почве ревности.
«Сейчас многие стараются получить сразу результат, гонятся за показателями и переходят на недозволенные методы, - рассказывает Юрий Иванович. – Все слышали и про историю в Казани, и в Заречном, но я молодым операм всегда говорю: если ты хоть раз человека ударишь, ты никогда не узнаешь, когда он сказал правду, а когда - неправду. Поэтому сиди, разговаривай, убеждай».
Некоторых, по словам Юрия Проценко, убеждать даже не приходилось – сами в тюрьму просились.
«На Вагонке люди тогда, мягко говоря, не очень хорошо жили, - рассказывает бывший оперативник. – Приходили ко мне бомжи, мол, давай, Юрий Иваныч, найди какое-нибудь нераскрытое дело, и мы под него признаемся. Им на воле жить тяжело, здесь им надо работать, а у «хозяина» накормят. Признаюсь, нераскрытые дела у меня были, но я в таких просьбах всегда отказывал».
Ещё одна категория людей, спокойно идущих в тюрьму, - рецидивисты. В 1983 году убийца по прозвищу Контра честно рассказал, что забил приятеля до смерти за личное оскорбление. Оба были ранее судимы и за слова привыкли «спрашивать» по тюремным законам. Но, чтобы получить признание в убийстве, в поисках Контры пришлось «перерыть» чуть ли не всю Вагонку. А нашли его под кроватью в загородном доме другого приятеля.
«Бывало за время моей службы и пальбу открывали, но этот не сопротивлялся, рассказал всё как есть, - говорит Проценко. – А потом мама его приходила, пыталась взятку всучить, еле отбился от неё. Человек убийство совершил, что я должен был с ним делать?»
Для тех же, кто в преступлении сознаваться не хочет, у Юрия Проценко был арсенал психологических приёмов.
В 1982 году поздно вечером на улице Орджоникидзе мужчина догнал другого и после недолгой беседы ранил ножом. Удар пришёлся в ребро – было задето сердце. С раной мужчина добрался до больницы и там скончался прямо на крыльце. По кровавым следам Юрий Проценко дошёл до места преступления, но никаких улик не обнаружил – только притоптанный снег. Свидетели не смогли толком описать внешность мужчины с ножом: высокий, под метр девяносто, в шапке и полушубке. По их показаниям был найден таксист, который в вечер убийства отвёз подозреваемого в Тагилстроевский район. Со слов водителя был составлен подробный словесный портрет – на помощь пригласили художника. Полгода с этой ориентировкой работали оперативники. Наконец мужчину опознали и даже назвали его место жительства. Подозреваемого задержали и на трое суток поместили в изолятор временного содержания. Потом «оформили» ещё на семь суток. Всё это время с подозреваемым никто не разговаривал, на допросы его не вызывали. На восьмые сутки мужчина начал давать показания.
«Как всегда, мы действовали без насилия, – объясняет Проценко. – Брали молча и оформляли молча. Этим и заставили его думать, что нам всё известно».
Юрий Иванович Проценко посвятил службе уголовного розыска 27 лет. Был он и «простым» опером, и начальником УГРО Нижнего Тагила – прямой карьерный путь для него является предметом гордости. В 1999 году в звании полковника Проценко ушёл на заслуженный отдых и покинул Вагонку. Сейчас он живёт в пригороде Нижнего Тагила.
«За время службы много историй накопилось, - говорит Юрий Иванович. – Перебираю их в памяти. А какие письма мне писали некоторые из тюрьмы – люди благодарили за работу, спасибо говорили за то, что я их посадил. Иногда подумываю о том, чтобы вернуться, но, конечно, только в качестве педагога. Мне кажется, молодым операм пошла бы на пользу работа с грамотными наставниками».
Агентство новостей «Между строк»
