Знакомство с Екатеринбургом: завод Гребеньковых
Вряд ли найдётся среди жителей городов Свердловской, Тюменской области или Пермского края человек, который не знает продукцию Екатеринбургского завода «Тонус». Широкий ассортимент газированных напитков, знаменитая минеральная вода «Обуховская», холодные чаи, чистая питьевая вода, производимые на этом предприятии, в новейшей истории нашей страны прекрасно зарекомендовали себя на Урале, в Предуралье и Сибири. В то же время мало кто задумывался над тем, откуда взялся этот завод. А история его появления весьма и весьма интересна, в том числе и для тагильчан.
История предприятия началась в далёком 1840 году, когда средней руки верхотурский купец Иван Лукич Тарасов получил разрешение в канцелярии Екатеринбурга открыть в городе фабрику по изготовлению пива и сбитня. Конечно, сбитнем Екатеринбург было не удивить, а вот производство пива в городе находилось в зачаточном состоянии. Иван Лукич взялся за дело с размахом. Он построил две большие пивоварни — одну на улице Водочной (ныне — Мамина-Сибиряка), а другую на Златоустовской (ныне — Розы Люксембург) — и мельницу на речке Мельковке, а уже в 1840 году открыл торговлю пивом собственного производства. Но дела шли с переменным успехом. Особо больших прибылей с торговли пенным Тарасов и его сыновья так и не получили, и в 1862 году производство тарасовского пива было свёрнуто. Наследники Ивана Лукича к тому времени увлеклись старательским промыслом, а пивоварни стали сдавать в аренду, мечтая при случае продать их.
Спустя двенадцать лет хозяином тарасовских пивоварен стал купец Фёдор Петрович Демидов. Скажем сразу, к «нашим» тагильским Демидовым Фёдор Петрович не имел ни малейшего отношения. Сам он происходил из крепостных крестьян помещиков Тутолминых, что владели небольшой слободой Мстёра во Владимирской губернии. В 1820 году, согласно историческим справочникам конца XIX века, «...холоп тутолминовский Федька Демидов, внезапно разбогатев, выкупил себя и семью у своих хозяев за сто тысяч рублёв». Справочники скромно умалчивают о том, что к тому времени «холоп Федька Демидов» уже был владельцем большой льнопрядильной мануфактуры в Мстёре и полотняного заводика в городе Вязники, а также о том, что «сто тысяч рублёв» выкупа были выплачены ассигнациями, обменный курс которых в те времена был очень низким — 18 копеек серебром за рубль ассигнациями.
В бизнесе Фёдор Петрович не брезговал ничем, вкладывая деньги в любой сулящий прибыль проект. Он развернул производство мануфактуры в Перми и Самаре, открыл торговлю «красным товаром» и бакалеей в Западной Сибири и на Урале. Капиталы бывшего крепостного росли как на дрожжах. В 1860 году он уже числился купцом 2-й гильдии и его состояние составляло около трёх миллионов рублей серебром.
В Екатеринбурге Фёдор Петрович Демидов намеревался начать производство пива и развернуть торговлю им оптом и в розницу не только в городе, но и во всём Екатеринбургском уезде. Однако этим планам так и не суждено было свершиться. Менее чем через год купец неожиданно потерял интерес к пивоварению, а уже купленную в городе недвижимость «уступил по сходной цене» английскому заводчику и механику Томасу Гасперу Ятесу, известному в России под именем Фомы Егоровича Ятеса. Англичанин в то время носился с идеей открытия «механического заведения» по постройке паровых машин и механизмов для горнодобывающей промышленности Урала. Кстати сказать, в Нижнем Тагиле на Высокогорском руднике работал один паровой экскаватор Ятеса. По воспоминаниям горняков, это была капризная машина, которая дольше находилась на ремонте, чем в работе. После Гражданской войны тагильские инженеры и механики пересобрали экскаватор на свой лад, и он проработал без поломки и простоя несколько лет, пока ВЖР не получил новую технику.
Один пивоваренный завод, что на Водочной улице, Фома Егорович перепрофилировал под свои нужды, а второй — на Златоустовской — заложил банку, когда возникла нужда в крупной ссуде. По другой версии, Ф. Е. Ятес никогда не владел бывшей пивоварней Тарасовых на Златоустовской, а только хотел арендовать её, долго приценивался, но в конце концов отказался от сделки.
А в 1877 году в Екатеринбурге объявился мещанин Клавдий Якимович Гребеньков и, не торгуясь, купил у наследников купца Тарасова пивной завод на Златоустовской улице. Торговому сообществу Екатеринбурга Клавдий Якимович показался странным человеком: появился неведомо откуда, занялся неприбыльным для той поры делом, да и сам был малообщительным человеком. Когда Гребеньков купил старую тарасовскую пивоварню и принялся обустраивать на её месте настоящий завод по производству пива, многие купцы недоумевали: «Откуда у этого выскочки такие деньжищи?!»
Тайну появления солидного стартового капитала Гребенькова уже после смерти купца открыла его жена Мария Ивановна. Оказывается, в 1873 году Клавдий Якимович на пару с дальним родственником взял в аренду заброшенный старательский участок, который начал приносить небольшой, но стабильный доход. А через полтора года упорный труд старателей был вознаграждён Его Величеством Случаем: Гребеньков со своим компаньоном наткнулись на старинную старательскую землянку, где нашли клад — кубышку золота. Общий вес найденных самородков превышал три килограмма! Этот клад и намытое золото и стали основой капиталов Клавдия Гребенькова. Поначалу он хотел открыть скобяную мастерскую и магазинчик в каком-нибудь заводском посёлке, но Мария Ивановна убедила мужа: если начинать собственное дело, то сразу в крупном городе, например в уездном Екатеринбурге. Так супруги и сделали.
Мария Ивановна Гребенькова родилась в 1836 году в Нижнетагильском посёлке в семье рабочего Ивана Кистенёва. Где и при каких обстоятельствах она познакомилась со своим мужем, доподлинно неизвестно. Известно лишь, что у неё было две сестры — Евгения и Анна. О Евгении известно очень немного, а вот об Анне и её семье история сохранила достаточно много фактов. Анна Ивановна вышла замуж за тагильского мещанина Павла Васильевича Китина и постоянно проживала в Нижнем Тагиле. В браке родились восемь детей, двое из которых оставили заметный след в истории Нижнего Тагила. Александр Павлович Китин, более известный в нашем городе как «самый сильный человек Тагила», работал машинистом на железной дороге, а в свободное время занимался борьбой и тяжёлой атлетикой. Он не пропускал ни одной цирковой труппы, приезжающей в Нижний Тагил, и обязательно выходил бороться с цирковыми борцами. При этом никому ни разу не удалось победить Александра Китина. А единственным, кому удалось свести поединок вничью, был знаменитый Иван Поддубный. О силе Александра Павловича ходили легенды. Говорили, что он мог руками переставить колёсную вагонную пару весом более 500 килограммов на соседний путь, словно это был дорожный чемодан.
Его младший брат Фёдор тоже работал машинистом в Нижнетагильском отделении железной дороги. В 1905 году увлёкся революционными идеями. Стоял у истоков создания Нижнетагильской ячейки партии меньшевиков. После революции и Гражданской войны работал машинистом, затем строителем. В 1932-м был арестован как «политически неблагонадёжный» и приговорён к трём годам лагерей. По окончании срока вернулся в Нижний Тагил, работал нарядчиком в тресте «Трамвайстрой». В феврале 1938 года был вновь арестован, обвинён в организации саботажа на строительстве трамвайного хозяйства и приговорён к высшей мере наказания.
Приехав в Екатеринбург, Гребеньковы открывают скобяную лавку. Но вскоре выясняется, что прибылей от торговли металлической посудой, задвижками и другой железной мелочью ждать не приходится — уж очень много развелось в городе кустарей-скобянников, а ещё больше мелких торговцев, сбивающих цены, чтобы привлечь покупателя к себе.
Приехав как-то раз в Нижний Тагил к Китиным, чтобы поводиться с племянниками и племянницами (своих детей у Гребеньковых не было), Клавдий Якимович поделился заботами со свояком. И Павел Васильевич посоветовал родственнику заняться производством пива.
В 1878 году гребеньковский завод, оснащённый, кстати, куда лучше, чем заводы конкурентов, приступил к выпуску нескольких сортов пенного напитка. Поначалу завод варил пиво трёх сортов — «Венское» по цене 1 рубль 40 копеек, «Баварское» стоимостью 1 рубль 20 копеек и «Народное» по цене 70 копеек за ведро, но уже через два года ассортимент выпускаемой продукции увеличился вдвое.
Несмотря на происки конкурентов, пиво Гребенькова быстро пробило себе дорогу к покупателю. Пенный напиток Клавдий Якимович продавал как в розницу, для чего заказывал бутылки оригинальной формы, так и оптом. За какие-то три года оборотистый, хваткий Гребеньков вошёл в число самых успешных пивоваров Екатеринбурга. А вскоре у Клавдия Якимовича появился компаньон в лице купца 2-й гильдии Павла Холкина, владельца известной в городе «Американской гостиницы». Привлечение стороннего капитала позволило закупить для завода современное оборудование, открыть несколько торговых точек. В 1880 году предприятие выпустило почти 40 тысяч вёдер пива и две тысячи вёдер медового взвара. В последующие годы производство только увеличивалось, принося компаньонам всё больше прибыли. Пиво и сбитень «Товарищества Гребеньковых и Холкина» становится одним из популярных брендов Екатеринбургского уезда.
При всём этом Клавдий Якимович охотно делится опытом с другими пивоварами. Он устраивает для них экскурсии по заводу, с удовольствием показывая просторные цеха и новейшее иностранное оборудование. В 1887 году Гребеньков и Холкин решают расширить производство и увеличить ассортимент выпускаемой продукции за счёт искусственных минеральных и фруктовых вод. На заводе происходит реконструкция, и уже в 1890 году «Товарищество…» продало пива только в Екатеринбурге на 22450 рублей.
Клавдий Якимович, ставший в 1881 году купцом 2-й гильдии, был принят купеческим сообществом города и начал проявлять интерес к делам общественным. Он входил в состав нескольких попечительских советов, избирался гласным Городской думы, по многу жертвовал на содержание храмов и богаделен. Но 29 ноября 1892 года купец-пивовар внезапно скончался во сне от сердечной недостаточности.
После похорон к вдове Клавдия Гребенькова зачастили покупатели с намерениями приобрести завод на Златоустовской улице. Некоторые купцы предлагали действительно хорошие деньги, на которые убитая горем женщина могла спокойно прожить жизнь где-нибудь в Крыму или даже на Лазурном берегу.
Но неожиданно для всех Мария Ивановна Гребенькова объявила, что завод продавать не собирается и, более того, намерена самолично управлять предприятием. Позднее она призналась сестре Евгении: «…Я пошла на этот шаг, видя перед глазами пример стойкости и мужественности мадам Филитц, которая всего на несколько месяцев раньше тоже потеряла любимого супруга».
Первым делом Мария Ивановна вознамерилась выкупить у компаньона мужа Павла Васильевича Холкина его долю в предприятии. Правда, купец не горел желанием выходить из столь прибыльного дела. В конце концов стороны пришли к согласию. «Товарищество Гребеньков и Холкин» было ликвидировано, а на его месте появилось новое товарищество «Гребенькова и Холкин», устав которого был переписан так, что все важные решения, касающиеся производства, Мария Ивановна могла решать единолично. После этого на завод были приглашены грамотные инженеры, механики и управленцы из числа хороших знакомых или родственников. Например, знакомый нам Павел Васильевич Китин стал заведующим пивными складами в Невьянске и официальным представителем завода в Нижнетагильском посёлке.
Занималась Мария Гребенькова и модернизацией производства. За несколько лет управления заводом она научилась безошибочно определять, нужно для производства то или иное оборудование или завод вполне может обойтись без него. При её правлении на заводе появилась котельная, электростанция и телефонная связь, охватывающая все участки завода, контору и её собственный дом, находящийся здесь же.
Екатеринбургское купечество удивлялось, как Марии Ивановне удаётся мирно уживаться с Эммой Филитц — ведь обе вдовы были прямыми конкурентами, а многие их торговые точки находились поблизости друг от друга. Но если среди женщин и возникали какие-либо разногласия, на публику их никто не выносил. Эмма Фёдоровна и Мария Ивановна каким-то образом сосуществовали вполне мирно. Возможно, из-за того, что внепроизводственные интересы у них были разными. Мария Ивановна была всерьёз увлечена шахматами. Она неплохо играла сама, спонсировала талантливых шахматиствов и даже устраивала среди домохозяек шахматные турниры. Но большую часть своего свободного времени она тратила на племянников и племянниц. Для того чтобы тагильская родня могла приезжать к ней на лето, Мария Гребенькова купила дачу в лесу, на берегу озера Шарташ. Для всех своих племянниц — Марии, Анны и Елизаветы — у неё были собраны большие сундуки с приданым.
В 1906 году умер Павел Холкин и Мария Гребенькова ликвидировала товарищество, став полновластной хозяйкой завода и фирмы. Многие предсказывали скорый крах её предприятия, но этим предсказаниям не суждено было сбыться. Уже в 1909 году завод мадам Гребеньковой произвёл почти 200 тысяч вёдер пива, которые были реализованы через одиннадцать пивных лавок и три пивных ресторана в Екатеринбурге.
Кроме Екатеринбурга, пиво завода Гребеньковой пользовалось большим устойчивым спросом в Тюмени, Челябинске, Камышлове, на Верхне-Уфалейском, Кыштымском, Невьянском, Нижнетагильском заводах. Всего предприятие выпускало девять сортов пива и одиннадцать видов безалкогольных напитков. Бизнес Марии Ивановны устоял и после большого пожара, который произошёл на заводе в 1913 году, хотя убытки составили около 25 тысяч рублей.
Что же действительно подорвало гребеньковский бизнес, так это «сухой закон», введённый в стране в связи с началом Первой мировой войны. Ввиду невозможности реализовать скопившееся на складах пиво, Мария Ивановна в знак протеста распорядилась вылить более 35 тысяч ведер пива в Исеть. После этого демарша завод на Златоустовской переключился на выпуск фруктовых вод, но больших прибылей уже не приносил.
После Октябрьской революции завод был национализирован. После Гражданской войны пивоваренное оборудование вывезли на другое предприятие, а на гребеньковском заводе устроили сначала склад, затем трудовую колонию. Лишь в 1930 году городские власти «вспомнили» об оборудовании для производства фруктовых вод, которое хранилось на складах. После чего завод вновь заработал, сориентированный на производство безалкогольных напитков.
Вспомнили городские власти и о Марии Ивановне. Её даже хотели пригласить на завод консультировать молодых технологов. Благо, что искать бывшую хозяйку не пришлось: она жила в цокольном этаже своего же дома, на территории завода. В тот год ей исполнилось 94 года.
Мария Ивановна Гребенькова умерла в 1932 году в возрасте 96 лет в результате несчастного случая — её покусала бродячая собака, больная бешенством.
В предвоенные годы на предприятии снова стали выпускать пиво, но в годы Великой Отечественной его производство было прекращено, а завод получил госзаказ на выпуск безалкогольных напитков на сахарине и на основе хвои, которые отправлялись в прифронтовые и тыловые госпитали.
В 1953 году на заводе была установлена новая производственная линия и оборудование по фильтрации и охлаждению воды, а через 20 лет, в 1973 году, завод вошёл в Свердловское производственное объединение пивоваренной и безалкогольной промышленности и стал его головным предприятием. А ещё 20 лет спустя был акционирован и переименован в «Тонус».
