О вреде телевидения

Мама моя Галина Фёдоровна – дай Бог ей долгих лет и побольше здоровья – известна всем как добрейшей души человек и женщина неглупая, очень даже. В последнее время моя обожаемая маман, утратив возможность читать и выходить на улицу, где есть чудесный насест для местных пенсиков старшей возрастной категории, пристрастилась к просмотру телевизора, проявляя при этом совершеннейшую неразборчивость в медиасвязях. Сей момент незамедлительно отразился на баушкинском поведении и мировосприятии. Ладно, что она смотрит электронный вертеп на 80 лвл звука и мы с сыном, хочешь не хочешь, в курсе, кто на ком давай поженится, сколько коммунистов, а им на встречном курсе борцов с режимом вышло на марш в Мухосранске, где ожила мумия и какие страсти нам обещает свежайший гороскоп, но она же еще и анализирует активно формы гражданского протеста. А так как человек по природе своей довольным жизнью не может быть, стали у нас происходить в дому монстрации, вызванные - не подумайте чего дурного - скукой бабушкиной, как я понимаю, и недостатком свежего воздуху. Началось все как у людей – с тихого бубнежа на кухне. Ага, магия кухонная, советско-политическая. Позже пошли лозунги на повышенных голосовых возможностях с требованием к обоим не путать с обоями, чаще и дольше бывать дома, в идеале вообще не уходить. Потом началось вымогательство дензнаков – на фига они ей, сказать невозможно, и мы просто откупились, благо сумма была скромной и хранится под подушкой, что было ущучено при замене постельки и бережно помещено тудой же. Дальше-больше. При вручении бабульке нашенской нового комплекта постельного белья, новых подушек и одеяла опосля с её стороны, вместо слов благодарности, потирания всего рукой и оханья на тему «красиво-приятно-дорого-удобно-спасибозазаботу», чело ея омрачилось вдруг, и голосом Лаврова – ей-ей Галкин курит за окном – нам сообщили про ДБ, старому ишшо сносу не видать, пара штопок – так это даже на пользу, типа массаж постоянный, и я к имям-рОдным простыням привычна шибко... Но это все присказка, блин-душа. Новейшая форма протесту у нас теперь голодовка. Ага! Вот так! Вот представьте себе следующее: приходите вы домой после трудов и бывает даже немного себе беспричинно уставшие и в легких нервностях о курсе евро, цене на баррель, подорожании батона нарезного, предстоящей стирке и необходимости прикупить сыночку очередную партию новых носков заместо сбежавших старых... Тащите, значица, на кухнец кулек с провиантом, и встречает вас тама мрачнейшего виду маманя, жующая замедленно корку подорожавшего нынче батона и запивающая чистой, как слеза, водой из граненого стакана. А набор из пяти-шести тарелок и мисок с первым-вторым-завтраком-полдником, оставленный ейной с утреца, стоит нетронутый на самом видном месте. Тут главное, как на стрелке, вопросов самому не задавать. Она, коли первая озвучится и взаимности не услышит, выдыхается скорее раза в три. А потом, через часик - никак не раньше, можно попробовать предложить ей слегка перекусить, только не тем, что оставлено было, ибо бабка меню помнит намертво – видать за день, по малости всё же отъев от всего, чем-нить иным и непременно привадит ея на соленый огурец, к которому имеет слабость, и малый шматец сальца, ибо оное в дому не переводится, исходя из бабкиной пищевой ориентации. Опосля этого надо дождаться, когда бабуська наша, демонстративно держась за стены, прошествует к себе на ложе и вынужденно возложит себя на ненавистное новьё текстильное. После постоять с виноватой рожей минуты три у порога маманиной комнаты… Вот теперь, как правило, можно выдохнуть, ну и всё как у людей - стирка, глажка, ФБ, суп сварить... Одного мы с сыной таперича шибко опасаемся: по ящику говорят, сами-то не смотрим, - то член к камню приколотят, то титьки краской разрисуют и на мороз в костюме Евы, то стёкла побьют, то подожгут чего, а народ смотрит и заражается дурью всякой. Вы, бляха-муха, давайте это по утрам показывайте, пока маманя спит, а то, не ровен час, учудит чего...

А... Главное-то – старикам нашенским тяжко от груза лет и терпеть надо всё, их любя, и запоминать накрепко то, чего самим потом отшкандыбливать нежелательно)))