Знакомство с Екатеринбургом: купцы Андреевы
Есть в Екатеринбурге улицы, которые можно включать в туристические маршруты от начала и до конца, потому что достопримечательности на них встречаются на каждом шагу.
Например, улица Розы Люксембург (бывшая ул. Златоустовская), на полутора километрах которой находятся 28 (!) объектов культурного наследия – памятников истории и архитектуры.
Немало достопримечательностей и на улице Карла Либкнехта. Здесь находятся величественная, похожая на дворец, усадьба Расторгуевых-Харитоновых и Храм-на-Крови, построенный на месте усадьбы инженера Ипатьева; на этой улице расположены Свердловская филармония и дом-музей фотографа Метенкова, Музей истории Екатеринбурга и Архитектурно-художественная академия. Но есть на улице имени выдающегося деятеля международного рабочего движения и одного из основателей коммунистической партии Германии здания, история которых почти не известна даже коренным жителям Екатеринбурга. Об одном из таких домов, а больше о его хозяевах, и пойдёт речь в нашем рассказе.
Улица Карла Либкнехта на современной карте Екатеринбурга
Улица Карла Либкнехта сформировалась в XVIII – XIX веках вдоль одной из главных торговых дорог Екатеринбурга. К началу прошлого столетия она имела все признаки одной из деловых улиц города. Здесь находились 2-я полицейская часть, библиотека, женская гимназия, городской театр, пожарная часть, Общественное собрание, два фотоателье (Метенкова и Терехова), художественно-промышленная школа, две гранильные мастерские (Липина и Хомутова), ветеринарная лечебница. Здесь находились усадьбы известных представителей делового сообщества города – Расторгуевых и Харитоновых, Соломирского, Ипатьева и некоторых других.
Одним из тех, кто выстроил себе дом на улице, тогда ещё Большой Вознесенской, был купец 2-й гильдии Яков Прохорович Андреев, позабытый ныне, а в те годы персона известная не только в Екатеринбурге и Пермской губернии, но также в Тюмени, Томске и других городах и весях Западной Сибири. Столь широкую известность Яков Прохорович приобрёл благодаря тому продукту, который ещё со времён царя Алексея Михайловича на Руси называли «белым вином», а в период подъёма купца Андреева именовали уже водкой.
«Подъём» водочного бизнеса Якова Прохоровича был долгим и не всегда гладким.
Уроженец Ирбитского завода («заводом» в XVIII-XIX веках именовали одновременно и сам завод, и посёлок, где проживали работники) Яков Андреев не был гением коммерции и в купеческую среду попал во многом по воле случая. В 1860-м он поступил на службу к 1-й гильдии купцу П. Д. Синицыну, который занимался в Екатеринбурге винным откупом.
В 1861 году откупная система была отменена и Синицын запустил винокуренный завод, а кроме того, открыл сеть кабаков в Екатеринбурге и некоторых других городах губернии. Управляться со всем этим хлопотным хозяйством купец поручил «доверенным лицам», одним из которых и стал Яков Андреев. По поручению хозяина он сначала вёл торговлю спиртными напитками в Ирбите, а затем в Екатеринбурге.
Синицын неоднократно отмечал «искреннее усердие» Якова Прохоровича и частенько ставил его в пример наследникам, которые не горели желанием участвовать в водочном бизнесе отца.
Андреев же регулярно «приводил в приятное изумление» своего работодателя, из месяца в месяц увеличивая продажи рябиновой настойки, померанцевой и кубовой водки.
В конце 60-х годов XIX столетия Андреев попытался начать собственное дело и открыл в Ирбите ренсковый погребок – магазин, где продавали виноградные вина. Доход от нового заведения был небольшим, хотя и стабильным, но развивать свой бизнес Андреев не спешил.
Ситуация резко изменилась после смерти купца Синицына.
По воспоминаниям современников, виноторговец имел скверный характер, который на склоне лет становился только хуже. Оказалось, что Синицын умудрился рассориться почти со всеми своими детьми и родственниками, и так серьёзно, что в своём завещании определил им доли наследства в сто рублей, сопроводив свою последнюю волю язвительным напутствием. Небольшая часть денег была завещана богадельням Рязанской губернии, откуда купец был родом, а сеть кабаков, склады в Тюмени, Томске и Перми и водочный завод в Екатеринбурге завещал... своим приказчикам «за верную службу и по заслугам». Якову Прохоровичу достался самый большой кусок наследства – водочный завод, девять кабаков (четыре в Екатеринбурге, два в Перми и три в Тюмени) и склад в Тюмени. Правда, наследники обжаловали завещание в суде, но практически ничего не добились.
В 1870 году Яков Прохорович стал полноправным хозяином водочного завода в Екатеринбурге и сети торговых заведений. Первым делом Андреев сменил сословный статус, став «ирбитским 2-й гильдии купцом», после чего сразу взялся за расширение своего предприятия. В том же 1870 году он взял в аренду участок земли близ деревни Обуховой Камышловского уезда Пермской губернии, на котором заложил Калиновский винокуренный завод, который через три года вступил в строй.
Следующим шагом в борьбе с конкурентами был союз с екатеринбургским купцом 1-й гильдии М. Ф. Рожновым, который имел собственный спиртовой завод и разветвлённую сеть торговых точек и питейных заведений. Этот союз позволил Якову Прохоровичу Андрееву закрепиться на рынке сбыта винно-водочной продукции и обойти многочисленных конкурентов.
Впрочем, Андреев понимал, что долго почивать на лаврах ему не дадут. В Екатеринбурге набирал силу Альфонс Фомич Поклевский-Козелл, разворачивали торговлю дешёвым вином купцы Павел Дмитриевич Дягилев (дед известного русского театрального деятеля Сергея Дягилева) и Михаил Гаврилович Сведомский. Поэтому деятельный Яков Прохорович решил начать новое дело, которое, по его мнению, могло существенно укрепить финансовое положение его «империи». В 1877 году он открывает в Екатеринбурге «банкирскую контору», при которой была организована ссудная касса. Правда, в тот момент основной капитал Андреевского банка не превышал 50 тысяч рублей. Однако новая затея начала приносить стабильный доход. За десять лет Андрееву удалось превратить контору в одно из лучших частных кредитно-финансовых заведений Урала. Филиал в Тюмени, открытый купцом Андреевым в начале 80-х годов XIX столетия, ещё больше укрепил и финансовое состояние Якова Прохоровича, и его репутацию в деловых кругах Урала и Сибири. В этот же период купец строит на Вознесенской улице большой каменный дом с двумя флигелями и надворными постройками.
«Андреевский» дом по ул. Карла Либкнехта, 25
В подвале главного жилого дома усадьбы находился ренсковый погреб – заведение для розничной торговли спиртным напитками, в том числе виноградными винами. Торговля шла исключительно на вынос, что привлекало добропорядочную публику. Немного позднее в «андреевском» ренском погребе стали торговать и бакалеей, что давало неплохую дополнительную прибыль. В 1914 году, после начала Первой мировой войны, царским указом ренсковые погреба наряду с кабаками были повсеместно закрыты. «Андреевский» же продолжал работать: с прилавков просто убрали водку и вино. Управляла домом супруга Якова Прохоровича – Дарья Ильинична Андреева. В 1919 г. дом был реквизирован и впоследствии перестроен в коммуналку.
Постепенно Андреев начал привлекать к ведению дел своих сыновей – Вячеслава, Николая, Петра и Семёна. Первым в отцовский бизнес вошёл старший сын, Вячеслав Яковлевич. И хотя в младые годы Вячеслав тяготел к наукам и собирался поступать в Томский университет, но коммерческая деятельность быстро увлекла его. Первое время он работал управляющим отцовскими магазинами в Ирбите, а в 1886 году начал собственную торговлю, открыв «винно-колониальный» магазин, где наряду с вином и водкой торговал бакалеей, икрой и сёмгой. А после смерти Якова Прохоровича Вячеслав свернул торговлю вином и водкой в своих магазинах, а прилавки наполнил русскими и швейцарскими сырами, всевозможными ветчинами и колбасами, балыками мясными и рыбными.
История вхождения в семейное дело второго сына Якова Прохоровича – Николая Яковлевича – более содержательна и интересна. Родившийся в 1857 году, Николай был любимчиком у отца, и именно в нём Андреев-старший видел главного продолжателя своего прибыльного бизнеса.
Но у Николая был иной взгляд на своё будущее. Ещё учась в первом классе гимназии, он сообщил отцу о своих планах на ближайшие годы: окончить гимназию и поступить в Санкт-Петербургский университет. Дальше – больше. Якова Прохоровича чуть удар не хватил, когда ему сообщили, что любимый сын исключён из пятого класса гимназии за участие в политических беспорядках. Купцу Андрееву пришлось приложить немало усилий, чтобы замять скандал и вернуть сына в гимназию.
По окончании гимназии Николай тайком уехал в Санкт-Петербург, поступил в Технологический институт и самостоятельно, без какой-либо материальной поддержки отца, закончил его. Правда, климат Северной Пальмиры оказался губительным для молодого организма. Николай заболел и оказался в очень сложном положении. Тогда один из преподавателей института, профессор Иван Вышнеградский, сообщил Якову Прохоровичу о бедственном положении сына.
«Если вы не поможете ему, Российская империя потеряет блестящего учёного…» – написал профессор в конце письма. Купец бросил все дела и помчался в Петербург.
После излечения Николай Андреев вернулся в Екатеринбург – врачи настоятельно не советовали ему оставаться в Петербурге. Здесь он начинает помогать отцу вести семейные дела: налаживает выпуск новых марок спиртных напитков, участвует в оценке золотых приисков, которые собрался покупать отец, выезжает в Тобольскую губернию, где Яков Прохорович приобрёл участок земли с недостроенной суконной фабрикой.
В тот же период Николай знакомится Надеждой Ушковой – внучкой знаменитого демидовского крепостного гидротехника Климентия Ушкова.
«Николай Яковлевич влюбился в Надежду раз и навсегда, невзирая на незавидное материальное положение нашей семьи. Из приданого за Надей была лишь половина дедовского дома в Нижнем-Тагильске, стоящего давным-давно пустым где-то на улице Старозаводской, да бабушкин сундук с платками, – вспоминала в начале 30-х годов сестра Надежды – Елизавета Саввишна Ушкова-Гадмер, известная в конце XIX – начале ХХ веков уральская поэтесса. – К нашему удивлению, отец Николая, известный купец Яков Андреев, принял Надю более чем благосклонно...»
В 1886 году Николай Яковлевич едет в село Кошуки Туринского уезда Тобольской губернии, где находилась недостроенная суконная фабрика, купленная отцом. На строительство, оборудование и запуск фабрики у него ушло чуть больше года. После чего Андреев-старший назначает Николая управляющим предприятия.
К слову, на фабрике был налажен выпуск не только сукна и суконных изделий. В механических мастерских, оборудованных Николаем Яковлевичем по последнему слову техники, производились сложные механизмы и машины, в том числе гидротурбины. Одну из таких турбин Н. Я. Андреев продемонстрировал в 1887 году на Сибирско-Уральской научно-промышленной выставке. Также Николай Андреев создал при фабрике библиотеку, где стали проводиться воскресные чтения для рабочих, дневной детский приют для малолетних детей работников и начальную школу, которую посещали дети фабричных рабочих и служащих. Учительницей в этой школе работала Надежда Саввишна, а затем и дочь Николая и Надежды – Александра Николаевна (в замужестве – Дюкова).
В 1888 году Яков Прохорович Андреев скончался, оставив наследникам «банкирскую контору» с филиалами в Екатеринбурге и Тюмени, шерстомойное заведение и суконную фабрику, широкую сеть торговых и питейных заведений, винокуренный и конный заводы, различную недвижимость в Екатеринбурге, Перми, Тюмени и Тобольске, а также приличный наличный капитал. Всё это Яков Прохорович завещал в равных долях жене Дарье Ильиничне, двум дочерям и четырём сыновьям.
Винно-водочный магнат был похоронен на Новом кладбище Екатеринбурга, позднее прозванного Михайловским. Его могила и памятник сохранились по сей день.
Михайловское кладбище. Памятник на могиле купца Я. П. Андреева
После похорон отца вдова, сыновья и дочери учредили семейную фирму, названную «Торговый дом Я. П. Андреева. Наследники», и разделили обязанности. Николай Яковлевич остался ведать суконной фабрикой и механическими мастерскими в Кошуках, Вячеслав Яковлевич занимался делами торгового дома в Ирбите, Пётр Яковлевич получил в своё ведение золотые прииски. Что касается младшего сына Семёна, то он ещё учился в Московском императорском высшем техническом училище. Дочери Якова Прохоровича, не имевшие «практического интереса» к торговым делам, получили приличные суммы денег. Давнему другу семьи Владимиру Ивановичу Пономарёву было поручено контролировать работу «банковской конторы». Общее руководство оставалось за вдовой Дарьей Ильиничной.
Вскоре выяснилось, что дела «фирмы» идут куда хуже, нежели при Якове Прохоровиче. Отчасти это объяснялось активностью на рынке конкурентов, отчасти – досадными просчётами в ведении дел самими наследниками. Самым удачливым оказался Николай Яковлевич. Суконная фабрика из года в год увеличивала объём производства, и вскоре её продукция стала завоёвывать рынки сбыта в Сибири. В Томске был открыт большой склад продукции фабрики, а в Екатеринбурге, Тюмени и Перми – магазины.
Рекламное объявление «Торгового дома Я. П. Андреева. Наследники» (Томск, 1900 г.)
Тагильские купцы тоже охотно торговали продукцией андреевских предприятий.
В документах «Торгового дома Я. П. Андреева. Наследники» за 1891 год отмечается, что товары в Нижнетагильском посёлке расходятся хорошо, спрос быстро растёт и склад фабрики нуждается в расширении.
Но вскоре начинается закат «торговой империи» купцов Андреевых.
Беды начались с того, что в 1892 году ушёл из жизни Николай Яковлевич Андреев. Причиной его смерти стал дифтерит, которым он заразился, выхаживая заболевших детей фабричных рабочих. В 1895-м государство вводит монополию на торговлю крепкими спиртными напитками, что сразу же сказалось на прибылях винокуренного производства. Какое-то время наследникам ещё удавалось держаться на плаву за счёт работы банковской конторы, годовой оборот которой превышал шесть миллионов рублей. Но с началом XX века дела пошли вразнос. Сначала обанкротилась банковская контора. Банкротство сопровождалось громкими скандалами в Екатеринбурге и Тюмени, что также негативно сказалось на репутации купеческого семейства. В конце 1903-го скончался Вячеслав Яковлевич Андреев. А в сентябре следующего года решением Екатеринбургского окружного суда наследники Якова Прохоровича Андреева были признаны несостоятельными должниками и по их делам было учреждено конкурсное управление. С горем пополам оставшимся Андреевым удалось рассчитаться с кредиторами и погасить все долги. Ради этого им пришлось продать большую часть активов: винокуренный завод, золотые прииски, рудники, приобретённые в годы расцвета фирмы, суконную фабрику, большинство магазинов и доходных домов. В общей сложности Андреевым пришлось выплатить кредиторам более трёх миллионов рублей.
Из всех наследников Якова Прохоровича Андреева только Семён Яковлевич сумел продолжить предпринимательскую деятельность. Окончив Московское императорское высшее техническое училище, он открыл в Екатеринбурге техническую контору и организовал торговлю техническими принадлежностями. Его фирма предлагала покупателям, в частности, газогенераторные двигатели, топки для паровых котлов «Вильтон», буры «Кийстон» для бурения скважин и многое другое.
Фирма Семёна Андреева не только торговала техническими принадлежностями, но и выполняла работы по бурению скважин, став пионером в области глубинного бурения на Урале. Филиалы технической конторы Семёна Яковлевича действовали в Перми и Тюмени. Надо заметить, что для отделений конторы во всех городах были выстроены совершенно одинаковые дома. По словам С. Я. Андреева, сделано это было для «большей узнаваемости» предприятия. Правда, до наших дней сохранилось только здание в Тюмени.
Дом в Тюмени, где располагался филиал «Технической конторы» С. Я. Андреева
Сотрудничал Семён Яковлевич и с тагильской «Электро-технической и строительной конторой Устинова и Уткина». Правда, о масштабах этого сотрудничества известно немного.
Надо сказать, что часть капиталов «Торгового дома Я. П. Андреева. Наследники» была выведена из общего оборота ещё за несколько лет до банкротства фирмы. Прозорливая и осторожная Дарья Ильинична передала под видом приданого более миллиона рублей дочери Екатерине, вышедшей замуж за потомственного дворянина Ивана Фомича Круковского.
Выпускник Петербургского Лесного института Иван Круковский успел несколько лет послужить в качестве лесничего в различных регионах России, но всё время мечтал заняться коммерцией. По словам современников, он был галантным кавалером и имел неизменный успех как у зрелых дам, так и у девиц Екатеринбурга. Посватавшись к Екатерине Яковлевне, Иван Фомич произвёл самое благоприятное впечатление на семейство Андреевых и скоро стал пользоваться особым доверием у Дарьи Ильиничны.
После женитьбы Иван Фомич Круковский быстро нашёл, куда вложить андреевские капиталы с наименьшим риском. Он открывает в Екатеринбурге макаронную фабрику, продукция которой за каких-то полгода стала невероятно популярной от Урала до Дальнего Востока. В скором времени к производству макарон добавилось ещё одно производство – обоев. Прибыли Круковского росли, как на дрожжах. В 1911 году Иван Фомич делает подарок любимой жене – покупает дом, который принадлежал потомкам известного купца-старообрядца Александра Александровича Зотова.
Дом Екатерины Яковлевны и Ивана Фомича Круковских в Екатеринбурге (ул. Карла Либкнехта, д. 45)
Ныне это здание включено в реестр Объектов культурного наследия регионального значения как «Особняк фабриканта И. Ф. Круковского».
После Октябрьской революции и Гражданской войны оставшиеся Андреевы и Круковские исчезли из Екатеринбурга: кто-то ушёл вслед за отступающими войсками Колчака, а кто-то отправился на юг в надежде побыстрее перебраться в Персию или Турцию, а оттуда – в Европу.