Что в мешке? Зачем смотреть новое кино Хамдамова, и как уцелеть после этой красоты
В начале февраля кинотеатр «Красногвардеец» запускает проект «КиноИскусство». Нет, это не типа подборок «10 лучших фильмов о художниках». Тут кино, где главный герой — искусство. Им может стать и авангард, и Малевич, и просто фильм сам по себе, где красота важнее слов. Вот, например, «Мешок без дна» — один из трёх фильмов, которым откроют кинопрограмму клуба в феврале. Что сложил в этот мешок режиссёр Рустам Хамдамов, наш отечественный Дэвид Линч, который не снимал семь лет, как будто готовился к чему-то особенному?
Жанр фильма, как и дно у мешка из названия, определить трудно. Мистика, триллер, детектив, психоделика, драма.
«Перед нами — очень зрелищный, эффектный, изысканный аттракцион “забудь о реальности” столь высокого полёта, что до него далеко и ”Хоббиту”, и “Аватару”», — дали определение жанра на Meduza.
С другой стороны, всё ясно. «Мешок без дна» создан по мотивам новеллы Рюноскэ Акутагавы «В чаще». До Хамдамова её экранизировали раз десять. Например, киногуру Акира Куросава снял по нему фильм «Расёмон». Правда, российский режиссёр от новеллы оставил только рожки да ножки: вместо самураев и их жен мы видим блондина Царевича, пронзённого стрелами, Царевну в парчовом наряде и кокошнике, Бабу-Ягу (кстати, непревзойдённая Алла Демидова!). В глубине лесов на невиданных дорожках притаились люди-грибы и прозрачные птицы, а дети сидят в гробу и плывут вдаль.
Мифологическое пространство русского фольклора в руках режиссёра трансформируется и действует на зрителя наркотически, оторваться от видеоряда невозможно, несмотря на то, что сюжет и смысл с каждым шагом угадываются сложней. Фантастические, инфернальные образы подчёркивают великолепная работа операторов, а также всех тех, кто в кино отвечает за освещение. Журналист Елена Смолина в GQ так и написала: «Фильм, пронизанный светом».
Любопытный факт: режиссёр во время подготовки декораций в стороне не стоял. Вспоминает актриса, сыгравшая в фильме главную роль, Светлана Немоляева (помним её за многое и особенно за «мой Гуськов в Нижнем Тагиле радикулит заработал»):
«Мы снимали в Петербурге, в заброшенном дворце, расположенном в промышленной зоне. Когда я первый раз вошла в одну из зал, то увидела бесконечные окна, от потолка и до пола завешанные необыкновенной фактуры занавесями. “Рустам, откуда вы такую красоту взяли? Что это?” Оказалось, что это — промасленная бумага для заворачивания деталей автомашин и шторы Рустам сделал сам. И вот так — всё...»
Как вы поняли, в кадре нет ничего, кроме фантазий режиссёра. Однако пока голова не поплыла от людей-грибов, стоит поговорить о сюжете. История складывается из двух частей. В первой мы оказываемся в конце XIX века и наблюдаем за тем, как фрейлина наследника Александра II рассказывает сказку о мистическом убийстве Царевича в лесу (вольный пересказ новеллы Акутагавы Рюноске). Вторая часть — собственно экранизация этого рассказа. Участники истории (свидетели преступления) выкладывают разные версии происшествия, которые отличаются от того, что на самом деле произошло.
А что же произошло? Вряд ли мы распутаем дело. Зато полюбуемся ходом мысли и звуком слов, а ещё монохромными интерьерами и пейзажами, рассмотрим в деталях портьеры и драпировки, лепнину и бутылки, кринолины и корсеты, парчу и шёлк, кокошники и кафтаны, люстры и эполеты, жемчуга и бриллианты.
Один из самых эффектных образов — кулёк из старой газеты, приставленный к носу: он превращает героев в каких-то мистических Буратино (вот вам и русский «Твин Пикс»). Нелепые бумажные носы протыкают потускневший холст реальности. И всё это чертовски странно, смутно и красиво. Как во сне.
«Надо ли во всём этом разбираться или достаточно чистой радости от блуждания по лабиринту чужой фантазии, бог весть», — спросил и почти ответил кинокритик Антон Долин.