Тагильские заброшки. Рудянская часовня

В новом выпуске проекта вспомним об одной из самых старых заброшек нашего города. Её историю часто связывают с историей Свято-Троицкой церкви, что вполне обосновано. Появлению этого здания предшествовала почти двухвековая предыстория, которая полна драматизма и трагизма, когда, отстаивая свою веру, люди шли на лишения и даже смерть. Это часовня Николая Чудотворца. 

Первые упоминания о старообрядческой часовне на улице Малой Рудянской (ныне — Рудянской) относятся к 1782 году. Хотя известно, что до её появления на том сама месте находилась «моленная изба», где «беглопришлые кержаки отправляли свои духовные требы» аж с 1722 года. «Моленная изба» в свою очередь была построена на месте скита беглого попа Иоанна, в монашестве отца Иова, которого старообрядцы из Висима, Невьянска и Шайтанки почитали как «епископа». Отца Иова, говорят, перевёз на Нижнетагильский завод сам Никита Демидович Антюфеев (Демидов), что вполне объяснимо: завод начинали строить в основном старообрядцы, бежавшие на Урал от реформ патриарха Никона ещё в конце XVII столетия.

После смерти отца Иова его место предложили Андрею Ивановичу Рябинину, самому уважаемому на заводе староверу, человеку грамотному, справедливому и небедному. В некоторых документах того времени о Рябинине говорится, что он происходил из рода московских князей Хованских, в числе которых были и воеводы, и дьяки, и царские стольники. Кем был до побега на Урал Андрей Иванович Рябинин, доподлинно неизвестно, но на демидовских заводах его знали как удачливого купца, торговавшего «красным товаром» —  тканями и одеждой.

Будучи ревностным поборником старой веры, Андрей Иванович в 1745 году построил рядом с кельей отца Иова старообрядческую часовню. Спустя четыре года часовня сгорела. Официальная версия гласила, что «пожар приключился из-за упавших на крышу тлеющих угольев из домны», но Андрей Рябинин заявил, что часовню подожгли умышленно. 

На некоторое время он исчез из заводского посёлка, а вернувшись через несколько лет, отстроил на месте пепелища моленную избу, которая постоянно достраивалась и перестраивалась, превращаясь в часовню. Сам Рябинин называл часовню Успенской, так как в ней хранилась икона Успенья Божьей матери. В 1781 году часовня становится уже полукаменной и прирастает кельями для женщин-послушниц. По всем документам часовня и все постройки в её дворе являлись собственностью купца Рябинина. Это обстоятельство спасало часовню от нападок властей, хотя екатеринбургские и пермские архиепископы не раз сетовали на то, что Успенская часовня в Нижнетагильском заводе уже разрослась до настоящей церкви, а приход её из года в год увеличивается. 

В народе часовню прозвали Рудянской (по названию улицы), хотя Рябинин неоднократно просил прихожан именовать её Успенской. Накануне своей смерти Андрей Иванович принял решение передать церковь старообрядческой общине. К тому времени между тагильскими староверами и Демидовыми существовали негласные договорённости, суть которых сводилась к тому, что хозяева не преследуют кержаков за веру, а те всячески поддерживают администрацию заводов через своих единоверцев, занимающих должности приказчиков. 

Надо сказать, что к началу XIX века (по данным 1800 года) на Нижнетагильском заводе насчитывалось более 4900 старообрядцев, на Выйском заводе — 1945. На Черноисточинском заводе почти 2/3 всех работающих были старообрядцами. Также более 2/3 приказчиков и десятников на всех демидовских заводах придерживались канонов старой веры.

Осень 1800 года ознаменовалась введением в Русской православной церкви единоверия. Милостью государя императора старообрядцам позволялось отправлять все религиозные обряды открыто, но под началом единоверия. 

В призывах к принятию единоверия говорилось, что если старообрядцы не примут и этих правил, то «изъявят тем непокорность высочайшей воле и неявно обнаружат окаменелое упрямство свое». Но подавляющее большинство староверов поначалу не приняли единоверия, так как единоверческая церковь подчинялась Святейшему Синоду, который продолжал заниматься борьбой с расколом.

С введением единоверия в Пермской губернии, к которой относился и Нижнетагильский заводской округ, появились его пропагандисты — православные миссионеры. Одним из первых миссионеров в демидовских владениях стал протоиерей Авраамий Оглоблин, который за несколько месяцев сумел склонить к единоверию несколько десятков старообрядцев. Появились первые единоверцы и в Нижнем Тагиле. С подачи Оглоблина они довольно быстро объединились в единоверческую общину и подали губернским властям челобитную, в которой просили передать им Рудянскую часовню. Эта просьба была удовлетворена, и бывшая часовня стала именоваться Свято-Троицкой единоверческой церковью. Старообрядцы обжаловали решение губернских властей и даже добились передачи своей жалобы лично в руки императору. 

Возглавил протестное движение тагильских кержаков посессионный крестьянин Фёдор Агафонович Уткин, владелец иконописной мастерской и весьма уважаемый человек среди старообрядцев. Уткину удалось на несколько лет отсрочить передачу часовни единоверцам, за что её стали именовать ещё и Уткинской. Но в 1840 году личным распоряжением императора Николая I судьба культового здания была решена: часовню было приказано передать единоверцам.

В тот день, когда на Нижнетагильский завод прибыла специальная комиссия по передаче часовни, несколько десятков старообрядцев захватили храм и забаррикадировались в нём. 30 марта 1840 года перед часовней собралось множество староверов, которые пришли сюда ценой своей жизни отстоять святыню. Самые авторитетные тагильчане несколько дней уговаривали собравшихся разойтись и «впустить единоверческого попа в часовню». Частично это удалось сделать, но часовня оставалась в руках протестующих. Осада и переговоры продолжались до 15 мая — полтора месяца! Все эти дни осаждённые поддерживали связь с внешним миром через подземный ход, который вёл из часовни в один из ближайших домов. По нему «бунтарям» передавали еду и воду, по нему выводили тех, кто ослаб. 

15 мая начался «мокрый» штурм часовни: к ней подогнали несколько пожарных подвод и начали закачивать внутрь воду. Через полчаса штурм был закончен. Ещё два дня ушло, чтобы выловить «зачинщиков бунта» —  Ивана Рукавишникова, Льва и Леонтия Железковых, Иродиона Сыроедина, Кузьму Короткова, Савву Красильникова, Климентия Ушкова и Петра Чеусова. Правда, вскоре их всех «освободили от розыска за отсутствием улик». 18 мая 1840 года над часовней был установлен православный крест. Хотя первые полгода часовня считалась «церковью в древлем стиле», но 4 июня 1842 года по указу Святейшего Синода была освящена в единоверческую церковь.

Когда страсти улеглись, выяснилось, что за время, пока часовня находилась в руках «бунташных кержаков», из её кассы пропало 8500 рублей, две дюжины свечей и ряд икон. Следствие по этим фактам результатов не дало и вскоре было прекращено. Протест старообрядцев, видимо, перешёл в другую плоскость: число прихожан сократилось почти вдвое, несколько раз в храме происходили возгорания. Наконец, бывшая Рудянская часовня сгорела. 

Взамен неё на месте соединения Малой Рудянской и Больше-Рудянской (ныне — Кирова) улицы была построена каменная Свято-Троицкая единоверческая церковь, а на месте старой часовни было решено построить новую каменную. Строительство той часовни, которую мы привыкли видеть, началось в 1900 году и продолжалось два года. Она была освящена в честь Святителя Николая Чудотворца, а приход стал называться Троицко-Никольским. Рядом с часовней построили единоверческую церковно-приходскую школу, обучение в которой длилось четыре года. В школе было три класса, в каждом из них обучалось по шесть-семь человек в возрасте от 12 до 15 лет. Вскоре после начала Первой мировой войны набор учеников в эту школу был приостановлен.

Закрыта часовня была в 1917 году, но не новой властью, а ещё в январе. Причиной закрытия стало многомесячное отсутствие прихожан. Священник, сдававший в епархию ключи от часовни, указал, что «прихожане с осени в часовне не появлялись, службы не проводились». Вместе с ключами он сдал несколько пачек свечей, полбутылки лампадного масла и 37 копеек из церковной кружки.

Пришедшие к власти Советы сразу же обратили внимание на пустующую часовню. Район, где она стояла, в те годы был густонаселён, но развлечений для пролетариата поблизости не было. Для клуба часовня была слишком мала, а вот для пивной — в самый раз. 

Вскоре после открытия пивнушки на площади перед часовней появился небольшой рынок, где жители Малой Рудянской продавали репу, горох, капусту, молоко, вязаные вещи и различные мелочи. Пивная в часовне просуществовала до тех пор, пока в Нижнем Тагиле не началась электрификация домов и улиц. Тогда здание часовни было переоборудовано в трансформаторную подстанцию.

Позднее трансформаторная подстанция была демонтирована, а часовню законсервировали, заварив двери и заложив кирпичом окна. Никаких планов по использованию здания у городских властей не было. В начале 1980-х часовню вообще хотели снести и даже начали очищать территорию вокруг неё. Но почему-то снос отложили, а затем и отменили. В конце 1980-х годов часовню обследовали специалисты. Историки и краеведы искали следы подземного хода, который был в старой часовне, но так ничего и не нашли. Позднее выяснилось, что ход был обвален вскоре после того, как часовня стала единоверческой. Осматривавшие часовню строители и архитекторы пришли к выводу, что здание ещё достаточно крепкое и вполне может послужить каким-нибудь целям. Но каким? Никто не знал.

В 1990-х годах вновь зазвучали голоса в пользу сноса бывшей часовни. Спасло здание только то, что оно было внесено в реестр историко-архитектурных памятников регионального значения, да ещё то, что не требовало средств на содержание. Наконец, в начале 2000-х заброшенную часовню передали православной церкви. В 2013 году Нижнетагильская епархия объявила о начале реставрационно-восстановительных работ. 

В сентябре 2016-го на часовне появился православный крест. Восстановление здания идёт медленно, по сути только за счёт пожертвований тагильчан, среди которых учащиеся, рабочие, пенсионеры, предприниматели. Есть сведения, что в перспективе рядом с часовней будет воздвигнут храм, но когда это произойдёт, пока никто точно сказать не может.

(с) 2022. Дмитрий Кужильный эксклюзивно для АН «Между строк»